Разоблачение мифа о репрессиях

Миф о том, что в сталинских застенках были замучены десятки миллионов русов, стал активно разоблачаться. И это очень хорошо. Но нам нужно понимать, что Сталин был частью иудейской системы подавления Руси, действующей и сейчас...

Разоблачение очередного мифа о репрессиях

Автор – С. Миронин

Антисталинисты до сих под трубят о десятках миллионах расстрелянных. Но давайте посмотрим, насколько обосновано указанное мнение. Много ли человек было репрессировано? При анализе данного вопроса, полезно знать численность населения СССР. Для сведения – в 1926 году в СССР было 147 млн. жителей, в 1937 году – 162 млн., а в 1939 году – 170,5 млн. [1]. Кроме того, к «сталинским репрессиям» отнесём только приговоры по ст. 58 о контрреволюционных и других особо опасных государственных преступлениях (бандитизм, разбой и др.). Это приговоры к высшей мере или к лишению свободы в лагере [2].

По мнению Ю. Жукова [3], жертв было не десятки миллионов, а полтора миллиона. Это мнение подтверждают данные доктора исторических наук Земскова. При этом, по словам Жукова, он многократно проверял и перепроверял документы, их анализировали его коллеги из других стран. Результаты исследований о числе репрессированных, выполненных по архивным данным ЦК КПСС Земсковым, Дугиным и Клевником, стали появляться в научных журналах с 1990 г. Эти результаты совершенно противоречили заявлениям «свободной прессы» – мол, число жертв превзойдёт все ожидания. Однако отчёты печатались в малодоступных научных журналах, практически неизвестных подавляющему большинству общества.

Долгое время эти цифры полностью замалчивались «демократами» и «либералами». Сегодня появились книги этих исследователей. Отчёты стали известны на Западе в результате сотрудничества между исследователями различных стран и опровергли выдумки ранних советологов – таких, как Конквест. Например, установлено, что в 1939 г. общее число заключённых приближалось к 2 млн. Из них 454 тыс. было осуждено за политические преступления. Но не 9 млн., как утверждает Р. Конквест. Те, кто умер в трудовых лагерях с 1937 по 1939 гг., насчитывали 160 тыс., а не 3 млн., как утверждает Р. Конквест. В 1950 г. было 578 тыс. политзаключённых в трудовых лагерях, но не 12 млн.

Вопреки распространенному мнению, основная масса осуждённых за контрреволюционные преступления находилась в лагерях ГУЛАГа не в 1937-38 гг., а во время и после войны. Например, таких осуждённых было в лагерях в 1937 г. 104 826 человек и в 1938 г. 185 324 человека. [4] И. Пыхалов убедительно доказал, что за всё время правления Сталина количество заключённых, одновременно находящихся в местах лишения свободы, никогда не превышало 2 миллионов 760 тысяч (естественно, не считая германских, японских и прочих военнопленных) [5]. Он же наглядно продемонстрировал, что смертность в лагерях была относительно невелика.

Да, в пиковые моменты истории, особенно после войны в тюрьмах и лагерях СССР сидело около 1,8 млн. человек, что составляло, чуть более 1%. Иначе говоря, сидел каждый сотый гражданин. Много это или мало? Не знаю, знаю только, что нынче в «цитадели демократии» – США – сидит за решёткой тоже почти что каждый 100-й американец (в 2011 году количество Зеков в США превысило 7 млн. – Д.Б.). Кстати, в «демократической и свободной» Украине ныне сидит каждый 88-й «свидомый» [6].

Самое интересное, что до сегодняшнего дня, по сути, единственным источником о количестве расстрелянных и репрессированных в 1937 и 1938 гг. является «Справка спецотдела МВД СССР о количестве арестованных и осужденных органами ВЧК-ОГПУ-НКВД СССР в 1921-1953 гг.», которая датируется 11 декабря 1953 г. Справка подписана и.о. начальника 1 спецотдела полковником Павловым (1-й спецотдел был учётно-архивным отделом МВД). В 1937-м к расстрелу приговорены 353 074 человека, в 1938-328 – 618. Oколо ста тысяч приговорённых к ВМН приходится на все остальные годы с 1918 по 1953 – из них абсолютное большинство на военные годы. Эти цифры используют и серьёзные учёные, и активисты-«мемориальцы», и даже такие откровенные предатели России как акад. А. Н. Яковлев и сотоварищи.

В феврале 1954 года Руденко и др. в докладной записке на имя Хрущёва назвали цифру в 642 980 чел., приговорённых к высшей мере наказания (ВМН) за период с 1921 по февраль 1954 года. Цифра 642 980 человек, приговорённых к ВМН с 1921 по 1954 годы, уже вошла в учебники истории и пока никем не оспаривается [7]. В сборнике «Военно-исторический архив» (номер 4 (64) за 2005 год) приводятся данные о том, что за 1937-1938 год всеми видами судебных органов осуждено 1 355 196 человек, из них к ВМН – 681 692 [8]. В дальнейшем эта цифра имела тенденцию к нарастанию. Уже в 1956 году в справке МВД значилось 688 238 расстрелянных (не приговорённых к ВМН, а именно расстрелянных) из числа арестованных по обвинению в антисоветской деятельности только за период 1935-40 гг.

В том же году комиссия Поспелова назвала цифру в 688 503 расстрелянных за тот же период. В 1963 году в докладе комиссии Шверника была названа ещё большая цифра – 748 146 приговорённых к ВМН за период 1935-1953 гг., из них 631 897 – в 1937-38 гг. по решению внесудебных органов. В 1988 году в справке КГБ СССР, представленной Горбачёву, было названо 786 098 расстрелянных в 1930-55 гг. Наконец, в 1992 году за подписью начальника отдела регистрации и архивных форм МБРФ за 1917-90 гг. сообщены сведения о 827 995 приговорённых к ВМН за государственные и аналогичные преступления [9].

Далее. Будто бы есть ещё записка Наркома внутренних дел Л. Берии И. Сталину от 20 декабря 1940 г. [10]. Однако Ю. Мухин [11] убедительно доказывает, что это «письмо Берии» является подлой и наглой фальшивкой.

Ревизионисты

Хотя приведённые выше цифры вроде бы признаны большинством, тем не менее остаются сомнения и в них [12]. Так, участники обсуждения на форуме С.Г. Кара-Мурзы тоже не нашли достаточных оснований верить в цифру 700 000 расстрелянных [13]. А. Резникова [14] попыталась проанализировать 52 издания, содержащие сведения об осуждённых по 24 регионам России. Выборка включала 41 Книгу памяти из Библиотеки Московского Научно-информационного и просветительского центра «Мемориал», 7 книг из Государственной Публичной Исторической библиотеки и 4 книги из Государственной Публичной библиотеки им. Ленина. И нашла, что всего в эти книги памяти включено 275 134 человека.

Позволю себе привести длинную цитаты из статьи П. Краснова [15], который анализирует цифры репрессий: «…согласно справке, предоставленной Генеральным прокурором СССР Руденко, число осуждённых за контрреволюционные преступления за период с 1921 г. по 1 февраля 1954 г. Коллегией ОГПУ, «тройками» НКВД, Особым совещанием, Военной Коллегией, судами и военными трибуналами составляло 3 777 380 человек, в том числе к высшей мере наказания – 642 980. Земсков приводит несколько отличающиеся числа, но они принципиально не меняют картины: «Всего в лагерях, колониях и тюрьмах к 1940 г. находилось 1 850 258 заключённых… Расстрельных приговоров за всё время было около 667 тысяч…»

Как отправную точку он, видимо, взял справку Берии, представленную Сталину, поэтому число приведено с точностью до одного человека, а «около 667000» – число, округлённое с непонятной точностью. По всей видимости, это просто округлённые данные Руденко, которые относятся ко всему периоду 21-54 гг., либо включают данные по преступникам, которые учтены, как уголовные. Статистические оценки, которые я проводил, показали, что ближе к реальности числа Руденко, а данные Земскова завышены примерно на 30-40%, особенно в количестве расстрелянных, но повторюсь, сути дела это нисколько не меняет. Значительное расхождение в данных Земскова и Руденко (примерно в 200-300 тысяч) в количестве арестованных, возможно, происходит потому, что значительное количество дел подверглось пересмотру после назначения на пост наркома Лаврентия Берии.

Было освобождено из мест заключения и временного содержания до 300 тысяч человек (точное число пока неизвестно). Просто Земсков их считает жертвами репрессий, а Руденко – нет. Более того, Земсков считает «репрессированными» всех, кто когда-либо арестовывался органами госбезопасности (включая, ЧК после Революции), пусть он даже и был освобождён вскоре после этого, о чём сам Земсков прямо заявляет.

Таким образом, в жертвы попадают несколько десятков тысяч царских офицеров, которых поначалу большевики выпускали под «честное слово офицера» не воевать против Советской Власти. Известно, что потом «благородные господа» сразу же нарушали «офицерское слово», о чём не стеснялись заявлять во всеуслышание. Заметьте, что я употребляю слово «осуждённых», а не «репрессированных», потому что слово «репрессированный», подразумевает человека безвинно наказанного»[16].

П. Краснов [17] такжеe пишет: «В конце 80-х годов по распоряжению Горбачёва была создана «комиссия по реабилитации», которая в расширенном виде продолжила свою работу в «демократической России». За полтора десятка лет своей работы она реабилитировала 120 тысяч человек, работая до крайности пристрастно – реабилитировались даже явные преступники. О многом говорит попытка реабилитировать Власова, которая не удалась только из-за массового возмущения ветеранов. Позвольте, а где же «миллионы жертв»? Гора родила мышь». П. Краснов [18] очень убедительно опровергает вымышленные цифры репрессий путём использования здравого смысла.

Почему советский народ не заметил массовых репрессий?

Если число репрессированных было так велико, то люди должны были бы осознать, что в стране происходит неладное. Однако мои разговоры с крестьянами на селе и с людьми, проживавшими в малых городах, обнаружили странную забывчивость этой части советского народа. С.Г. Кара-Мурза [19] также рассказывает об исследовании репрессий одним рабочим. «Расскажу о письме одного рабочего (я получил его в 1992 г.). Человек этот сам сформулировал гипотезу, выработал понятия и поставил вполне научный эксперимент. Такой, что заслуживает быть введённым в оборот. Каюсь, не смог я уберечь все эти письма, не было материальных условий. Суть дела такова. Человек усомнился в кампании, посвящённой сталинским репрессиям. Он составил список своих взрослых и старых родных и знакомых. Вышло около 100 человек, в основном из рабочих, но были и военные, учителя, бюрократы и др.

Жили они в Донецке, но знакомые родом были из разных мест Союза. Автор задал каждому вопрос: «знал ли он лично кого-то, кто был репрессирован по политическим мотивам?» К его изумлению, таких не оказалось ни одного. Он рассудил, что каждый из тех, кого он опросил, имел тоже около сотни достаточно близких знакомых. Это значит, что в непредвзято сделанной выборке в 10 тыс. человек из типичного, массового социального слоя, не оказалось ни одной жертвы политических репрессий. При этом весьма многие (в том числе отец самого автора) побывали в ГУЛАГе по уголовным делам. Из этого автор делал вывод, что репрессии были сконцентрированы в каком-то особом узком слое и народ в целом не затронули...»

Тот факт, что советский народ не подозревал о масштабах репрессий, подтверждают не только практически все люди, жившие в то время, но и многочисленные письменные источники [20].

А сколько расстреляно?

Как пишет С.Г. Кара-Мурза [21], «точная статистика исполнения приговоров пока не опубликована. Но число расстрелов заведомо меньше числа смертных приговоров. Причина в том, что работники ОГПУ, сами составлявшие очень уязвимую группу, скрупулёзно выполняли предписания и документировали свои действия. Никого не расстреливали «без бумажки». По отрывочным данным судить в целом нельзя, но в некоторые годы расхождения между числом приговорённых к высшей мере и числом казнённых были большими. Так, в первой половине 1933 г. по закону о хищениях было приговорено к расстрелу 2100 человек, в 1 тыс. случаев приговор был приведён в исполнение, остальным заменён разными сроками лишения свободы…»

Палачи

Другим ограничением для массовых расстрелов было наличие палачей. И вот почему. Технология приведения приговора в исполнение была строго документирована. Сначала составлялось предписание Военной коллегии Верховного суда Союза ССР, которое подписывал председатель этой коллегии Ульрих. Само собой разумеется, предписание имело гриф «Сов. Секретно». Б. Сопильняк приводит одно из таких предписаний от 25 декабря 1936 года: «Предлагаю привести немедленно в исполнение приговор Военной коллегии Верхсуда СССР от 7.ХII.36 г. в отношении осуждённых к расстрелу. Исполнение донести». Комендант Военной коллегии капитан Игнатьев через некоторое время отправляет начальству собственноручно написанный документ. «Приговор Военной коллегии Верховного суда СССР от 7.XII.36 г. в отношении поименованных на обороте шести человек приведён в исполнение 25.XII.36 г. в 22 ч. 45 м. в гор. Москве». В тот же день он пишет ещё одну бумагу. «Директору Московского крематория. Предлагаю принять для кремации вне очереди шесть трупов…» [22].

После расстрела всегда составлялся акт. Вот один из них, составленный 4 июля 1938 года: «Мы, нижеподписавшиеся, старший лейтенант государственной безопасности Овчинников, лейтенант Шигалев и майор Ильин, составили настоящий акт о том, что сего числа привели в исполнение решение тройки УНКВД МО от 15 июня. На основании настоящего предписания расстреляли нижеследующих осуждённых...» Далее следует список из двадцати двух человек. В этот же день Овчинникову, Шигалеву и Ильину пришлось расстрелять ещё семерых [23]. Как видим, количество трупов, поступавших из так называемых подвалов НКВД можно легко сосчитать.

Б. Сопильняк далее пишет, что Шигалевым было совершены десятки расстрелов. А теперь давайте подсчитаем. Массовые репрессии начались в июле 1937 года. Следствие не могло быть меньшим месяца. Если массовые репрессии начались после июля, а за оставшиеся 5 месяцев было вынесено около 350 тысяч приговоров к ВМН, и все они приведены в исполнение, то получается, что в месяц было около 70 000 расстрелов по всей стране. В то время было меньше 70 (но для простоты возьмём именно это число) областных управлений НКВД, где совершались расстрелы. Итого, получается, что ежедневно в каждом областном управлении НКВД расстреливали, как минимум, 30 человек.

Далее. Как установил Б. Сопильняк, каждый палач расстрелял менее 100 человек. Исключение Пётр Иванович Магго, латыш по национальности, который расстрелял за 10 лет не менее 10 000 человек. Получается, что в стране в течение последних 5 месяцев 1937 года с огромным напряжением должны были работать как минимум 500 палачей. Странно, что до сих пор никто из историков не нашёл такого огромного количества палачей. Более того, есть масса свидетельств, что их не хватало. Поскольку число палачей было ограничено, то они просто физически не могли расстрелять сотни тысяч человек за 5 месяцев, причём расстрелять, заполнив все надлежащие документы.

Итак, приведение в исполнение такого большого количества приговоров требовало организации работы палачей, а их подготовить было непросто. Нестыковочка получается…

Читать статью полностью…

Валерий Фомин, 30 ноября 2012

Геноцид Русов