Кто такой товарищ Болдырев?! Или о человеке который мечтает стать вторым Зюгановым

 

Главные изменения внутриполитической атмосферы для незаукровской части условных патриотов за последние три года включают:

1) спад выраженного общественного интереса к теме воссоединения вообще и к Новороссии в частности, ставший следствием, прежде всего, разочарования в принципиальной возможности добиться фундаментальных русских целей в обозримом будущем;

2) провал надежд на «революцию сверху», «патриотическую башню» Кремля и возможность правящего режима перейти к защите русских интересов даже под давлением Запада;

3) нарастание протестных настроений в обществе и появление Навального как претендента на лидерство в протестном поле, что заставляет условных патриотов уже сейчас доказывать свою способность быть «Третьей силой», то есть противостоять открытым западникам хотя бы на дискурсивном уровне.

Обсуждаемая фракция так долго старалась держаться подальше от протестного поля в надежде «подставить плечо» власти, что поле оказалось занято прямыми конкурентами – открытыми заукрами и западниками. Пока некоторые условные патриоты лелеяли пустую надежду на прозрение верховной власти, последняя сделала всё для увековечивания предательства, а на случай её падения шапку Мономаха приготовились перехватить другие заукры, прочно застолбившие за собой реноме самых жёстких критиков системы. Это означает, помимо всего прочего, ещё и коллапс идеи «пожарной команды» как внезапного перехвата инициативы в ходе предполагаемого кризиса власти. Потому как кризис этот тщательно готовится, в том числе на уровне общественного мнения. Выскочить из ниоткуда «чёрным лебедем» не получится, нужно бороться за стартовые позиции в публичном пространстве уже сейчас. А с этим всё очень туго.

Во-первых, внятного объяснения причин провала К25 так и не последовало, равно как и адекватной реакции на перекрашивание недавних соратников. Тот факт, что многие члены или союзники К25 так легко поменяли «политическую ориентацию», не получил должной оценки. Скандал свели к личной позиции данных членов, «да, слаб человек», но никак не к отсутствию изначальных требований к участию в подобной структуре.

А во-вторых, оставшийся состав К25 так и не определился в ключевом вопросе – своей основной целевой аудитории. Ставка на «служилый люд», которому будто бы некуда деваться и который в силу этого факта кровно заинтересован в сохранении России, пока что себя никак не оправдала. «Служилый люд» благополучно выполняет указивки власти, осуждая и выдворяя русских беженцев и сдавая ополченцев прямиком в руки укрогестапо. Ни одного примера публичного выражения солидарности с русскими целями от этой среды за прошедшие три года не последовало! А массовая «подпольная» поддержка – это меньше, чем ничего. Да и оценить её массовость довольно сложно. В итоге, вопрос, к кому обращаться и с каким месседжем, до сих пор остаётся открытым.

В сложившихся условиях незаукровские остатки ПТС пытаются нащупать такое позиционирование, которое позволило бы доказать потенциальным сторонникам, что шансы на спасение есть, что текущий политический кризис может иметь положительный исход, без окончательного и формального слива Донбасса и без Навального во главе РФ. При любом промежуточном исходе кризиса (сохранение кооператива «Озеро» или приход ко власти в Кремле какой-то другой партии «Единая Украина») сторонники должны верить, что это ненадолго и скоро всё поменяется. Надежда не должна быть отключена от аппарата жизнеобеспечения.

В рамках этой интуитивно понятой необходимости оставшаяся патриотическая оппозиция начала рассматривать возможность отказа от собственного проекта с присоединением к чьей-либо «родственной» структуре и с этой целью стала прощупывать вариант консолидации вокруг фигуры Ю. Болдырева.

Юрий Болдырев и Война за зюганское наследство

Юрий Болдырев уже не первое десятилетие фигурирует в российском политическом пространстве, но почти всегда – на вторых или третьих ролях. У него амплуа порядочного, компетентного, но умеренного патриота, не особо увлечённого идеологическими распрями и готового к разумному компромиссу с другими силами. Кандидата, давно уже подающего надежды, вечного «запасного лидера», но пока что остающегося в тени более ярких деятелей своего круга. В каком-то смысле Болдырев – это альтер эго Глазьева, только не связанное формальной должностью и способного более свободно излагать свою позицию.

Все три года Русской весны Болдырев успешно продолжал держаться в тени, вроде бы и поддерживая воссоединение, но не превращая его в ключевой пункт своего позиционирования. Он не раз высказывался о предательстве Новороссии в самый разгар событий 2014 года (1, 2, 3, 4 – примечательно, что упоминание о русских и русскости в этих статьях встречается всего один раз во фразе про «Русский мир», противостоящий Западу), однако после первых минских соглашений стал высказываться на эту тему гораздо реже. Несколько раз публично поддерживал Стрелкова, но в К25 так и не вступил. А в последнее время переключился в основном на привычные для себя внутриэкономические темы.

Примечательно, что вся его в общем-то правильная риторика прошла совершенно мимо патриотической общественности. В период, когда безвестные блоггеры «из народа» с нуля делали себе имя на радении за Новороссию и Донбасс, солидный политик со стажем и патриотической позицией умудрился так себя подать, что большинство потенциальных сторонников при упоминании фамилии Болдырева откровенно недоумевают «А кто это такой?»!

Причина – в том, что Болдырев создал себе реноме человека порядочного, но недостаточно увлечённого и боевитого, чтобы «зажечь» последователей. Попросту говоря, он скучен. Даже абсолютно правильные вещи, которые он говорит, например, критикуя воровство, он умудряется высказать в такой безупречной манере, исключающей придирки и преследование за сказанное, что «мухи на лету дохнут» – выхолащивается всякий революционный посыл. Складывается впечатление, что он это говорит не для того, чтобы задеть кого-то жгучей правдой и изменить действительность, а для того, чтобы его слова гарантированно не привели ни к какому изменению, но потом можно было, ссылаясь на них, показать свою правоту в прошлом. Как будто роль эксперта, описывающего реальность и вызывающего уважение за точность её описания, привлекает Болдырева больше, чем роль лидера, изменяющего реальность в лучшую сторону.

Это, в конечном счёте, не такая уж и проблема. Активность и грамотная пиар-компания со стороны компетентной команды могут компенсировать недостаток собственной харизмы. Но подлинная проблема в том, что ни команды, ни компании у Болдырева тоже не просматривается.

Последние полгода главной задачей, которую решает Болдырев, является … формирование «широкой патриотической коалиции на базе КПРФ». Расчёт, по-видимому, строится на том, что, не имея ресурса для создания собственной структуры с нуля, надо «захватить» одну из уже существующих структур. И КПРФ представляется Болдыреву и его соратникам самым доступным вариантом. Остаётся только убедить в этом саму КПРФ, чем Юрий Юрьевич и занимается с февраля.

В ход идут разнообразные аргументы, но в первую очередь соображение о затухании партии, лидер которой в своё время слил президентский пост и уже долгие годы является одним из штатных спойлеров для Путина. Только «широкая коалиция национально- и социально-ориентированных сил» может спасти реноме КПРФ, доказывает Болдырев, агитируя за «союз коммунистов с националистами». Поддержка Стрелкова, насколько можно понять, нужна ему именно для того, чтобы продемонстрировать реалистичность подобного союза. Дескать, вот уже есть те самые «национально-ориентированные силы», которые готовы войти в подобную коалицию.

Зачем Болдыреву поддержка условных «националистов»? Затем, чтобы объявить свою коалицию не просто очередным объединением левых сил, а «союзом всех патриотов». Расширить свою нишу. Стоит ли говорить, что в опубликованном проекте болдыревской программы нет ни слова о русском народе, не говоря уже о воссоединении? Зато есть трогательный пункт «Союзников поддерживать, а не душить», где «лидер всех патриотов» отстаивает равный доступ союзников по единому экономическому пространству к энергоресурсам. Что ж, сама по себе цель благая, только вот как быть с нарастающей у этих самых союзников русофобии и преследовании ими русских активистов? На этот счёт молчок.

В более ранней версии программы есть ещё пункт 13: «Запрет политических репрессий. Отмена (корректировка) 282-й («русской») статьи УК РФ – законодательное закрепление невозможности и недопустимости осуждения по ней за критику власти и государственного устройства, а также за пропаганду национальных движений, в поддержку и защиту прав представителей различных национальностей, в том числе, прав русских и русского народа». А в качестве дополнительной уступки предлагается подумать о признании «системообразующей в нашем государстве роли русского народа». Ничего не скажешь, просто царский подарок!

Разумеется, по сравнению с упоротыми леваками и откровенными популистами, готовыми открыто поддерживать укрохунту, Болдырев кажется воплощением порядочности и здравого смысла, но, по сути, основа взглядов у него – типично левая, пусть и не настолько оголтелая, как у других коллег по цеху. Он допускает возможность некоторых шагов навстречу русским требованиям из сугубо тактических соображений, но для него это не приоритет.

Собственно, вся его затея с «широкой коалицией» – это новое издание того же К25, только в худшем варианте, потому что К25 хотя бы на словах ориентировался на русские интересы и защиту Донбасса и даже сумел выработать вполне толковую декларацию (кстати, что мешает тому же Стрелкову в качестве предварительного условия предложить Болдыреву подписаться под Декларацией ОРНД?), тогда как в формате «объединимся вокруг остатков КПРФ» нет смысла даже ставить вопрос в подобном ключе.

* * *

Примерно так же (т.е. почти плачевно) обстоит дело с кадровым аспектом возможной «команды Болдырева». Рассуждая в недавнем разговоре со Стрелковым о знаковых фигурах, которых можно было бы взять в команду как членов будущего правительства, Болдырев упоминает давно приевшуюся «могучую кучку» – Паршева, Глазьева, Катасонова и т.п. Беда в том, что перечисленные лица нравятся только сформировавшемуся кругу некритически мыслящих приверженцев. У каждого из них есть какая-то черта или маниакальная идея, отпугивающая серьёзных специалистов. Ну не будут специалисты серьёзно воспринимать академика Глазьева, который на голубом глазу рассказывает, что недостаток денежной массы приводит к ускорению инфляции, даже если в призывах к самостоятельному развитию страны он банален, но прав! Слишком многих подвёл Паршев своей выдумкой про мечты Тэтчер сократить население России до 15 миллионов, чтобы они купились на другие его построения, даже если другие его построения о геополитических кознях США содержат рациональное зерно. А псевдохристианские конспирологические конструкции Катасонова, регулярно озвучиваемые по Нейросвiт-ТБ, вообще не поддаются вежливой характеристике, и гарантированно дискредитируют даже какие-то правильные построения по финансовой части.

Вообще, порой создаётся ощущение, что в патриотическую оппозицию специально набирают фриков на все вкусы, чтобы каждый из них безошибочно отпугивал какую-то часть аудитории и в итоге поддержка её не превысила порог, обусловленный численностью самых простых и доверчивых. Подбирая по отпугивающему фрику на каждый целевой сегмент аудитории, патриотическая оппозиция заранее дискредитирует себя по методу Януковича, который так же был неприятен самым разным слоям по самым разным причинам. С той, правда, разницей, что болдыревцы ещё даже не приблизились к власти.

Не меньшую тревогу вызывает понимание лидерами политического процесса. Характерно, что Болдырев со Стрелковым два часа обсуждали проблемы страны в рамках устоявшегося фольклора своей среды – набора бытовых премудростей и как бы очевидных решений типа легализации огнестрела или «национализации Центробанка», выработанных в патриотической оппозиции, но не пробуют копать и анализировать глубже. Задачу коалиции они видят примерно так же, как Зюганов на выборах 1996 года, – разработать программу, важнейшие пункты которой будут удовлетворять всех союзников, и с ней обращаться к народу, но не как разработку и проведение дискурсивной стратегии.

В этом плане контраст между «молодыми и модными» навальнятами, с одной стороны, и «старыми фриками» в компании нескольких искренних, но слабых патриотов, с другой, – самое то и для власти, и для западнической оппозиции. Одну часть потенциальной патриотической аудитории оттолкнут признанные фрики, а другая хоть и будет симпатизировать искреннему порыву отдельных энтузиастов, будет пребывать в уверенности, что у них всё равно ничего не получится. «Мы искренние, но слабенькие». Русских выставляют заведомыми мальчиками для битья, служащими выгодным фоном для фриков западнического толка (выгодным для последних, конечно же).

Поэтому пока что время играет на прозападную оппозицию. Если, не дай Бог, последней удастся радикально поляризовать общество по признаку «прогрессивные против ватников», то с такими лидерами, как Стрелков и Болдырев, сторона «ватников» в гражданской войне обречена.

* * *

Прогнозируя же успешность коалиции под лидерством Болдырева, нужно ответить на следующие вопросы:

1. Верно ли, что нынешняя стабильность может в любой момент сорваться и открыть дорогу длительной смуте?
2. Может ли болдыревская коалиция приобрести к этому времени политический вес, позволяющий претендовать, если не на полноту власти, то хотя бы на решающее влияние?
3. Насколько велики шансы коалиции прийти к власти в условиях смуты?
4. Насколько велики шансы коалиции спасти страну от усугубления катастрофы?
5. Как следует относиться к коалиции тем патриотам, для которых её лидеры уже не являются кумирами или безоговорочными авторитетами и которые поэтому могут подключать собственное планирование?

Конечно, внезапный срыв стабильности в обозримой перспективе и условия для смены власти – действительно высоковероятный сценарий. В то же время, исторический опыт даёт мало примеров длительных смут, позволяющих любой группке подобрать валяющуюся под ногами власть. Неопределённость длится от силы два-три дня, затем вакуум заполняется, причём новая группировка использует легальные подсистемы прежнего режима для своей первичной легитимации, чтобы как минимум оправдать своё право на власть в пропагандистской риторике. Временное Правительство в марте 1917 г. опиралось на комитет членов Госдумы, большевики опирались на Съезд Советов, ещё ранее созванный к этому дню под властью Временного Правительства, сепаратисты в СССР 1991 г. опирались на республиканские парламенты, избранные по советским законам, киевская хунта в феврале 2014 г. использовала для воцарения насильно согнанных депутатов прежней Верховной Рады. После захвата власти в столице и первичной легитимации через апелляцию к структурам прежнего режима было уже неважно, как этот захват воспримет провинция, потому что госаппарат начинал работать на новую власть и мог подавить сопротивление.

В настоящее время не видно предпосылок к тому, что такой группой, отбирающей власть у путинского режима в условиях двух-трёхдневной неопределённости может стать болдыревский конгломерат патриотической оппозиции. Шансов перехватить силовую инициативу в столице больше у радикально-прозападной оппозиции, к ней же с намного большим удовольствием пойдут на поклон структуры прежнего режима, поскольку программа капитуляции обещает больше пряников и силовикам, и гражданскому госаппарату, и массе активного населения столицы, а рассчитывать на немеркантильное поведение этих слоёв не приходится. Может быть, какая-нибудь война и возможное поражение как-то изменят диспозицию, может быть, её изменит война с незападным противником, капитуляция перед которым не будет обещать тех же пряников, но пока что это так.

Таким образом, приход болдыревского конгломерата к власти после падения путинского режима пока что видится маловероятным, хотя нельзя исключать возникновения каких-то совсем неожиданных условий, которые изменят соотношение шансов (например, уже состоявшееся поражение в войне с Украиной, дискредитирующее всех заукров, и невозможность по какой-то причине капитулировать дальше). Каковы же шансы этого конгломерата удержать власть и предотвратить усугубление катастрофы?

Как представляется, эти шансы на успех тоже невелики в силу всё той же неготовности кадрового состава. Набор конструктивных идей патриотической оппозиции вертится вокруг комбинации глазьевщины и разных мер строгого контроля, но уже первой с лихвою хватит, чтобы добить экономику и взорвать ситуацию, как это произошло в современной Венесуэле. Дополнительную трудность обеспечат вконец испорченные отношения с Западом, у которого не будет вообще никаких причин способствовать стабильности патриотического режима в Москве. Если путинский режим готов использовать РФ в качестве пушечного мяса Запада против исламского мира, а радикально-прозападная оппозиция – против Китая, то патриотическая оппозиция, оказавшись у власти, вообще не хочет воевать на этих фронтах. Это и правильная позиция с точки зрения интересов РФ, но с точки зрения устойчивости режима – не факт, т.к. настолько бесполезный для себя режим Запад постарается убрать, в т.ч. руками тех же исламистов.

Наконец, надо уже сейчас понимать, что профессиональные кадры и по-настоящему беззаветные патриоты к Болдыреву и Стрелкову массово не пойдут, потому что будут видеть обречённость мероприятия. Если Болдырев всерьёз думает о кандидатуре Катасонова на пост председателя Центробанка, то на пост министра промышленности он может смело приглашать Пушилина, потому что другие не согласятся. Если Стрелков настойчиво отказывается пояснить причины своего взаимодействия с заукром Несмияном, то не стоит обижаться, что с ним уже не хотят сотрудничать те, для кого заукраинство неприемлемо. Сейчас мы задним числом упрекаем Стрелкова, что в июле 2014 г., вступив в Донецк, он оставил в тылу вредителей, не стал зачищать пушилиных и ходаковских. А теперь видно, что в этой своей черте он ни капли не изменился и прибегает к помощи недавних «хитроплановцев»! Выходит, если он будет сопредседателем политической силы или вдруг сам придёт ко власти, он наберёт к себе в команду вот этих. С гарантированным результатом…

В этой ситуации остаётся только вопрос о том, как вести себя по отношению к этому проекту тем патриотам, которые прониклись скепсисом с самого начала. Конечно же, создаётся спойлер, который почти наверняка «не взлетит». Однако и разобранные в прошлый раз сулакшинцы – тоже спойлер, только по-другому. Думается, ответ должен состоять в этой констатации: даже спойлеры бывают разными, и нужно, не забывая об их спойлерном характере, дифференцировать отношение к ним, произносимую критику и т.д. Например, участвовать в заукраинских проектах Сулакшина совершенно недопустимо, а участвовать в проектах Болдырева – просто, скорее всего, бесперспективно. Первым надо препятствовать, потому что они точно предательские и приведут к торжеству Украины, вторым не стоит, потому что мало ли, как судьба повернётся. В конце концов, даже если Болдырев провалится у власти, это ещё оставит надежду на мирную передачу полномочий нормальной команде, а с Навальным и помогающими ему сулакшинцами об этом говорить не приходится.

politnotes, miguel-kud