ДУХОВНАЯ БЕЗЗАЩИТНОСТЬ СОВРЕМЕННОГО ОБЩЕСТВА.

   Сам термин «мировоззрение» впервые стал употребляться в немецкой философской литературе на рубеже XVIII и XIX веков, откуда он вскоре перешел в другие языки. В последнем издании немецкого «Философского словаря» Г. Шмидта, выпущенном в  2003 году, дается такая общеупотребительная формулировка термина: «Мировоззрение – совокупность результатов метафизического мышления и исследований, причем метафизика понимается как наука, которая объединяет в единое целое формы познания мира: во-первых, различные «естественные» виды мировоззрения, связываемые по традиции с эпохой, народом, расой; во-вторых, философию, стремящуюся к априорному знанию во всех областях, и в-третьих, результаты конкретных наук»(1).

   Мировоззрение народа – это созданный им «храм», где каждая деталь отточена в процессе исторического восхождения, где все создано в богатейшей палитре борьбы, побед и труда. В каждой культуре присущее, а лучше сказать выстраданное ею мировоззрение характеризуется основными ценностями, не так уж сильно отличными друг от друга от Запада до Востока. Это те духовные ценности, которые сейчас принято называть традиционными. Они помогли человечеству выжить и построить цивилизации.

   Существовали также механизмы контроля. Индивидуальный – это совесть человека, которая ныне сведена на грань анекдотического понятия, и групповой – авторитеты духа, жречество, священство, вожди.

   Кроме того в конструкцию также входила иммунная система, включающая аппарат опознавания «свой-чужой» и связанная с ним служба утилизации отбракованных элементов.

   Все перечисленное вкупе при условии работы всех составляющих делало духовную безопасность конкретного общества незыблемой, как покоящаяся на слонах плоская Земля.

   Некоторые известные историки и археологи утверждают, что во времена античности древние сознательно ограничивали технический и научный прогресс. То же самое происходило в цивилизациях Мезоамерики, по сути своей совершенно античных. В Европе все сложилось иначе.

   Попытаемся проследить постепенную деградацию описанного механизма духовной защиты общества и вскрыть ее причины. Уже в раннее средневековье практически вся Европа восприняла идеи христианства, как основу мировоззрения. На наш взгляд, тогда же стал слабеть элемент группового контроля. Многие «авторитеты духа» стали вести себя прямо вразрез с заявленными ценностями. Наиболее ярко это обрисовал, пожалуй, Рабле.

   Немедленно ситуация отразилась в массах. Расцвет богоискательства, ереси, разброд, шатания, революции, мессианство, вооруженная борьба, кровавое подавление и толпы беженцев. Кстати, в Передней Азии происходило то же самое, но лет на 200-300 раньше.

   Следует отдать должное властям и церкви, ослабевшее звено контроля система попыталась компенсировать усилением службы утилизации: в Западной Европе это инквизиция, созданная орденом доминиканцев (лат. домини канес – псы божьи), на Руси - опричное войско, созданное Грозным как военно-духовный орден «собаки и метлы» для того, чтобы «вымести крамолу», в первую очередь духовную.

   Это стабилизировало ситуацию на какое-то время, по историческим меркам – ненадолго. Следующим серьезным ударом по системе стал раскол. Раскол как Западной, так и Восточной церкви. Примечательно, что первое разделение христианской церкви на католическую и православную прошло совершенно естественно и безболезненно, видимо, мировоззрения общин Восточной и Западной Европы  тогда уже были нестыкуемы. К моменту оформления разрыва они уже «отсохли» друг от друга. Раскол же церквей позднего Средневековья произошел по живому, с большой кровью, и нанес непоправимый духовный ущерб мировоззрению сообществ России и Европы. Больше всего надломлен был в обществе аппарат распознавания «свой-чужой», вспомним только Варфоломеевскую ночь (1572г), осаду и взятие в1676г Соловецкого монастыря российским войском.

   Череда кризисов в надстроечной части не могла не повлиять на базис. Некогда единое христианское мировоззрение развалилось, а его осколки стали восприниматься сознанием народов совершенно иначе. Развитие науки и познания в XVIII веке привело к еще большему размыванию традиционных ценностей и появлению новых, таких, как Свобода, Равенство, Братство, Гуманность, Просвещение.

   Кризис духовного мира сказался в поистине триумфальном шествии новых идей по умам Европы. Незаурядные люди несли и пропагандировали их, многие свято веря в их безоговорочную пользу для человека, а где есть пламенные идеи – там жив и дух человеческий, тем и жив дух человеческий, и пока он живет идеей – не грозит ему ни тлен, ни скверна.

   Возможно, пламенная идея – это и есть искра Божья. Но, с другой стороны, за деревьями не видно леса, а то, что хорошо для человека, не всегда полезно обществу.

   Требование равенства разорвало естественные связи крови, солидарности, культурной традиции и достигло апогея в тезисе о равенстве всех, кто имеет человеческий облик. Лозунг братства привел через этап международной солидарности отдельных классов к жульническим претензиям отдельных субъектов международного права на роль глобального третейского судьи и законодателя мод. А из иллюзии «свободы для…» выросла «свобода от…».

   Гуманность ныне увеличивает число больных за счет здоровых, пока весь мир не превратится в больницу и сумасшедший дом, так что скоро слова «Бог создал человека по образу и подобию своему» станут кощунством.

   Замешанное на грантах просвещение искажает смысл бытия, подрывает будущее народа, делает все относительным и уничтожает все естественные связи.

   Разрубленная теорией Монтескье натрое власть превратилась в дракона, лишенного сверхчувственного, трансцендентного авторитета. Власть «от человеков», и ничто человеческое, …

   Но это еще полбеды. Оценим современное состояние механизма духовной безопасности российского общества.
 
   Национальные стереотипы поведения, уходящие к архетипам национального сознания, являются характерными и устойчивыми для любой нации. Процессы, происходящие сейчас в мире (стандартизация, американизация, глобализация и др.), упрощают стереотипы поведения, заменяют их искусственным набором правил, политкорректностью и пр., задают жесткие установки, меняют естественные образы на искусственно созданные имиджи, создают управляемые модели поведения. Сделан очень точный и выверенный расчет на разрушение ключевого узла общества – мировоззрения. Цель достигается посредством его трансформации, блокированием жизненно важных узлов, в частности, религии и морали. Возникает искусственная гангрена духа, передаваемая не только по наследству, а и контактным путем. В своем роде безупречное ментальное оружие массового поражения. Сегодня в общество внедряются модели поведения, активизирующие механизм самоуничтожения. За блестящим фасадом потребительской культуры идут поистине страшные процессы. Базовая картина мира «советского человека» разрушена полностью. Голливуд и его отечественные «подельники» успешно формируют нам новую.

   Навязываемые извне принципы толерантности, политкорректности и всяческой терпимости сокрушают сегодня остатки иммунной системы распознавания общества «свой-чужой». Известно, что алкоголь в первую очередь отключает те центры, которые могут с ним бороться: сознание и самоконтроль.

   Сфера воздействия на сознание всегда считалась вотчиной церкви и государства. Вторжение чужих в процесс моделирования сознания представляет смертельную опасность для  общества и государства. Подтверждением тому служит судьба СССР. Сейчас извне запущен механизм атомизации российского общества. Оно расползается, как кисель, его невозможно собрать воедино, сделать из него конструкцию. В критической ситуации государство всегда опиралось на общество. Для этого нужны ребра жесткости: мобилизующая идеология, религия, традиции, уклад жизни. Сейчас ничего этого по большому счету нет.

   Как можно понять из результатов опроса “Левада-Центра” (13-17.08.2007г)(2) среди 1600 респондентов, общество постсоветской России и спустя 16 лет после краха СССР не является объединённым какой-либо большой идеей, в русле которой подавляющее большинство населения страны хотело и объективно могло бы реализовать свои жизненные интересы личностного и семейного масштаба. Иными словами, оно переживает затяжной кризис концептуальной неопределённости своего дальнейшего развития. Складывается парадоксальная ситуация. С одной стороны, растет энергия недовольства. С другой – отторжение всякой политики. Многократно обманутое население пребывает в состоянии социальной апатии. Вместо концентрации начинается распыление энергий, их обнуление через сталкивание. По достижении критической черты общество превращается в склочную массу «свободных» эгоистов, что подчиняет их скрытой силе.

   СМИ стали основным проводником разрушения нравственных устоев общества. Пропаганда активно убеждает массы, что все происходящее есть естественный ход и порядок вещей, который надо принять, потому что он естественный. Массы, понимая жизнь как единственную возможность получить удовольствие, хотят получить его быстро. Рождается и крепнет массовая преступность. Никакие полицейские меры не в силах остановить ее рост, потому что исчезает главный механизм духовного самоконтроля - совесть человека. Сегодня попытки правоохранительной системы противодействовать преступности напоминают действия врача, пытающегося больного туберкулезом лечить микстурой от кашля.

   Резюмируя вышесказанное, следует сделать вывод: механизм обеспечения духовной безопасности общества уничтожен. Но выход есть.
 
   Исторический опыт свидетельствует, что сдвинуть общественное сознание с мертвой точки может принципиально новая атмосфера. Создать такую атмосферу можно через продвижение идеи. Новой, брутальной и тщательно выверенной идеи, перевешивающей все другие варианты, способной в кратчайшие сроки мобилизовать общество, задать систему ценностей и ориентиры. И заинтересованы в разработке такой идеи должны быть и народ, и государство. Это означает великую духовную революцию. Речь идет о ниспровержении ценностей, утвердившихся с эпохи Просвещения. Возможно, изменится не только лицо всего мира, но и его взгляд на прошлое. То, что мы вчера называли добром, завтра в свете новых ценностей и нового восприятия покажется нам злом; то, что мы вчера отрицали, мы будем завтра утверждать, а то, что поколение «детей перестройки» считало своим незыблемым духовным достоянием, будет пересмотрено. Все это необходимо не по каким-то теоретическим соображениям, а чтобы восстановить связь людей с великими законами жизни, понимание восприятий и чувств живого человека. Это дело не кабинетных ученых, не пропагандистов и законодателей, а повседневное дело всех и каждого, ибо от того, удастся ли народу, нам всем придать жизни новое содержание, зависит будущее и нас самих, и наших детей. Если не удастся пробудить волю к жизни и воплотить ее поколения многочисленных, здоровых детей, перспективы будут тяжкими не только для наших потомков. Все, что мы делали до сих пор, станет напрасным, как и миллионы жертв войны, как и вся пропитанная кровью и слезами история России. Все это кончится ужасной смутой, бессмысленной гибелью. Через 100-120 лет от нас останется то же, что осталось от древних персов и этрусков: смутные предания, хранимые другими народами. Многие народы канули в Лету, потому что оказались не готовы в роковой час принять мировоззренческое решение, такое же, какое сегодня требует неумолимой воли к обновлению.
Алтуфьев Д.Ю.

(1) - Раса и мировоззрение. Сборник оригинальных философских работ под редакцией В.Б. Авдеева.- М.: Белые альвы, 2009. – 480 с.
(2) - Общественное мнение – 2007. М.: Левада-Центр, 2007. – 272 с.