Как Милошевич пытался избежать санкций предавая интересы сербов и оказался в Гааге

 В стройной доселе картине полюбовного соглашения между Кремлем и Киевом по поводу «мирного» заталкивания мятежного Донбасса обратно в Украину возникли весьма досадные помехи: уже которую неделю ВСУ ведут совершенно немотивированные обстрелы мирных городов, многострадальную Горловку буквально стирают с лица земли, гибнут все новые и новые люди; эскалация дошла уже до такой степени, что ополчению наконец-то(!) разрешили отвечать на обстрелы и подавлять огневые позиции карателей, хотя раньше даже это было им запрещено. Оно и понятно: Киеву нужна не тихая и «мирная» капитуляция, а громкая военная победа, которая поддержала бы стремительно падающий рейтинг власти и подогрела бы весьма подостывший за полтора года «пэрэмоги» патриотический подъем народных масс. Но Кремль такой оборот событий, естественно, не устраивает, потому что это грозит ему потерей лица и утратой статуса «миротворца». Поэтому россиянские власти снова начали высказывать свои «озабоченности», туманно грозя разными проблемами Киеву в случае такого «кидка»: вы что там, партнеры, охренели, что ли? Мы о другом договаривались!

Как известно, история никого ничему не учит – и поэтому повторяется снова и снова. Меняются только названия, даты и имена, а общая канва событий остается практически прежней – до полного совпадения, до полной неразличимости. И год назад, жарким летом 2014-го, под грохот непрекращающихся обстрелов Донбасса нас всех постигло дежа-вю – ощущение того, что всё происходящее уже было когда-то; и это действительно было – двадцать с лишним лет назад, на Балканах, в бывшей Югославии, в Сербской Краине; но на этот раз всё происходящее гораздо ближе к нам и касается непосредственно нас. И если сейчас, холодным летом 2015-го, мы вспомним те балканские события, то достаточно будет только заменить даты, названия и имена, и мы получим именно то, что происходит сейчас в Новороссии, а также сможем увидеть то, что произойдет там в случае продолжения «мудрой» политики Кремля и предательской линии «Минска».

4 августа исполнилось 20 лет с того дня, когда хорватская армия, проведя операцию «Олуя» («Буря»), к которой готовилась три года, вооружаясь и копя силы, за 3–4 дня уничтожила республику Сербская Краина, в результате чего более 250 тысяч сербов были изгнаны из своих домов и более 16 тысяч мирных жителей были убиты. Перед этим Хорватия в мае также успешно провела операцию «Молния», в результате которой за два дня была уничтожена Западная Славония. Давайте же вспомним все, что тогда происходило.

Сербы-краишники – так называют сербов, проживающих на территории нынешней Хорватии. Краишники впервые оказались под властью хорватов в период Второй мировой. В 1941-м на части территории разгромленного королевства Югославия немцы и итальянцы организовали независимое государство Хорватия, в котором установился режим фашистов-усташей. Когда Югославия перешла под власть коммунистов, Иосип Броз Тито оставил краишников в составе социалистической республики Хорватия. Спрашивается, зачем он оставил сербов в чуждой идеологически и ментально республике, в окружении враждебного населения? А зачем миллионы русских были оставлены советской властью в союзных республиках, а затем брошены там после распада Союза?

Далее начинается дежа-вю.

В июне 1990-го хорватские нацисты под руководством Франьо Туджмана, пришедшие к власти в республике, вернули идеологию и символику усташей. Над государственными учреждениями была поднята «шаховница» – флаг фашистской Хорватии. Новые усташи проводили откровенно антисербскую политику. В августе краишники заявили о своем намерении провести референдум по вопросу автономии, чтобы стать автономной областью в составе Хорватии. В ответ 17 августа хорваты отправили свои военные формирования на город Книн – неформальную столицу сербов-краишников. Этот день считается началом войны Хорватии против Сербской Краины.

Независимая республика Сербская Краина была провозглашена в декабре 1991-го – на ее территории проживало около полумиллиона человек, 91% из них – краишники. К тому времени уже несколько месяцев подряд продолжался террор усташей против сербского населения в городах Хорватии. Одновременно режим Слободана Милошевича пытался вмешаться в дела Краины. Милошевич предпринимал все возможные усилия, чтобы разоружить краинских сербов, сербская регулярная армия вышла с территории Краины и Хорватии. В мае 1992-го она была полностью выведена, и краишники были предоставлены сами себе. У них осталось значительное количество вооружений бывшей Югославской Народной Армии, но они уступали хорватским силам – силы краишников в большей степени являлось ополчением, чем профессиональной армией. Войско Сербской Краины за все время войны не превышало 50 тысяч бойцов (в пропагандистских целях сербы преувеличивали свою численность), чаще всего их силы оцениваются в 30 тысяч. Силы усташей достигали 200 тысяч бойцов различных вооруженных формирований.

Весь «прогрессивный» мир во главе с «империей добра», естественно, встал на сторону Хорватии; в ее армии воевали подразделения наемников из Западной Европы и США, очень много голландцев и немцев. Франьо Туджман был настроен вести войну до победного конца – до полного уничтожения или изгнания сербов. Слободан Милошевич, на которого надеялись краишники, уже заявил, что «Сербия не воюет» («не является стороной конфликта»!). Его больше волновало снятие с Сербии санкций, наложенных Западной Европой и США. Не правда ли, как всё знакомо?

Осенью 1994-го подготовкой военных в Хорватии начало заниматься военное ведомство США. Американцы предоставляли новым балканским партнерам данные со своих разведывательных спутников. Оружие для Туджмана поступало из Германии, Австрии, Украины и Ирана. Силы ООН, введенные на территорию Сербской Краины, либо бездействовали, либо откровенно помогали хорватам.

В течение 1992, 1993 и 1994 годов боевые действия на фронтах Сербской Краины были не слишком интенсивны: хорваты перевооружались и готовились к решительному наступлению. Однако им удалось добиться некоторых результатов, отбить у краишников отдельные деревни и городки. На захваченных территориях проводился террор в отношении сербов. Силы ООН не вмешивались. Несколько солдат из числа «голубых касок», дислоцированных в сербских районах, заболели странными болезнями. Канадские специалисты, проведя пробы воды и почв, установили, что усташами было использовано химическое оружие, но ООН не отреагировала на эти данные.

В марте 1995-го Туджман требует полного вывода «голубых касок» с территории Краины. Всех не выводят, но их численность значительно сокращается. Хорваты говорят о том, что необходимо соблюдать суверенитет и территориальную целостность Хорватии (при этом суверенитет и территориальная целостность самой бывшей Югославии уже никого не волнуют). Идет пропагандистская подготовка к массированному наступлению на Сербскую Краину. В июне в хорватские порты поступают крупные партии оружия из США и Германии. В июле в Лондоне встречаются немецкий министр иностранных дел Клаус Кинкель, госсекретарь США Уоррен Кристофер и хорватский дипломат Миромир Зузуло. На встрече они обсуждают план вторжения усташских сил в Краину – операцию «Олуя». Хорватам обещано невмешательство со стороны Сербии, так как Милошевича очень волнует снятие европейских и американских санкций к октябрю, поэтому он не вступит в войну.

Сербская Краина продолжает надеяться на помощь из Белграда и Республики Сербской, возглавляемой Радованом Караджичем. Но Караджич послушен Милошевичу. Впрочем, и руководство Краины тоже ему послушно. Первый президент Краины Милан Бабич был снят со своего поста под давлением Белграда в 1992-м из-за конфликта с правительством Сербии. Следующий президент Горан Хаджич по сути назначен Белградом и легитимизирован через местные выборы. В декабре 1993-го проводятся новые президентские выборы. Неуемный Бабич, по данным его штаба, побеждает уже в первом туре, набрав больше половины голосов избирателей. Но Милошевич поддерживает бывшего министра обороны Краины Милана Мартича. Назначен второй тур. Во втором туре побеждает… конечно, Мартич. Он остается президентом до самого окончательного «слива» и активно содействует успешному его проведению.

К началу августа хорваты стянули достаточные силы и приготовились к проведению операции «Олуя». Республика была полностью зачищена в течение пяти дней. За два дня до начала «Олуя» руководство республики удрало из Книна, столицы. Когда хорваты пошли в наступление, Мартич отдал военным приказ об отходе и эвакуации гражданского населения. Армии Сербии и Республики Сербской, которые должны были защищать Сербскую Краину в соответствии с официальными договоренностями, не вмешивались. Почти все полумиллионное население Краины бежало из республики. До 14 тысяч человек гражданских краишников были убиты в ходе «Олуя». На территории, захваченной хорватами, осталось не более 5 тысяч мирных жителей. Потери военных формирований Сербской Краины – около 700 бойцов. Это была самая масштабная военная операция в Европе после Второй мировой войны и самый массовый исход беженцев.

Санкции с Сербии, несмотря на «слив», сняты не были. Милошевич сдает и Республику Сербскую, согласившись, что она должна стать частью единой Боснии. Санкции все равно не были сняты. Многократное предательство собственного народа не спасло сербского президента, «Великий Запад» не оценил его преданной службы, и началась атака уже на самого Милошевича.

В 1996-м в Белграде происходит первая попытка «оранжевой революции». Но Милошевич удерживает власть. В 1997-м начинается война уже на территории Сербии – в созданном живущими там албанцами автономном крае Косово; естественно, за Косово моментально всеми силами вписывается «империя добра», назначившая Сербию и сербов своими очередными врагами. Сербию бомбит авиация НАТО.

В результате бомбежек погибло не менее 2000 мирных жителей, около 6000 были ранены. Только детей было убито 800. Избыточная смертность в результате ухудшения условий существования не поддается оценке. 2,5 миллиона граждан осталось без каких-либо доходов и средств к существованию. Работы лишились около 600 тысяч человек.

В Косово и Метохии власть перешла к косоварам, к Армии Освобождения Косово. 17 февраля 2008 года Косово провозгласило независимость от Сербии.

В 2000-м Милошевича свергает «цветная революция». Затем – тюрьма в Гааге, трибунал. Милошевич то ли умер, то ли был убит в тюремной камере.

Не менее интересна судьба тех, кто помогал президенту Сербии «сливать» Сербскую Краину – пробелградского руководства республики. Оставшись без покровительства Слободана Милошевича, жившие в Сербии Милан Мартич и бывший начальник Генерального штаба краишников Миле Мркшич решили добровольно сдаться Гаагскому трибуналу. Они сами купили себе билеты на рейсовый самолет из Белграда в Голландию и полетели туда. Сами, полетели, Карл! Но «Великий Запад» совершенно не оценил такого верноподданного низкопоклонства. Трибунал приговорил Мартича к 35 годам тюрьмы – сейчас он сидит в эстонском Тарту. Мркшич получил 20 лет. Горан Хаджич, один из президентов Сербской Краины, назначенных Белградом, оказался смелее. Он скрывался от Гаагского трибунала аж до 2011 года, но был пойман сербской полицией и выдан в Голландию. Суд над Хаджичем еще не закончен.

Того, что Украина хочет повторить опыт Хорватии в уничтожении мятежной Новороссии, в Киеве даже и не скрывают, об этом неоднократно говорили самые разные политики. Но Кремль все продолжает «умиротворять» Украину и «договариваться» с ней в надежде, что ситуация как-нибудь сама разрешится и мятежная Новороссия «сама рассосется». Чего, например, стоят бесконечные мантры о том, что «России нужна стабильная процветающая дружественная Украина», когда однозначно враждебный характер украинского государства в любой его ипостаси и дальнейшей эволюции давным-давно стал абсолютно очевиден!

Выводы, которые можно сделать из донбасского дежа-вю, таковы:

Умиротворить агрессора невозможно; любые уступки будут приводить только ко все большему усилению агрессии.

«Великий Запад» во главе и «империей добра» признаёт только себя: это Северная Америка, Западная Европа, Израиль, Австралия и Новая Зеландия; всё остальное человечество для Запада – это «аборигены», с которыми можно поступать как угодно для своей выгоды и по своему усмотрению.

Единственное, что может заставить «Великий Запад» считаться с кем бы то ни было – это сила; любые уступки трактуются однозначно как слабость, а слабых он беспощадно бьет. И уж если за кого-то «впишется», а против кого-то ополчится, то берегитесь, его противники, никакой пощады не будет!

А самый главный вывод такой: только те страны и народы, которые всегда и везде помогают своим, живут и процветают века и тысячелетия, и за примерами далеко ходить не надо. А те страны и народы, которые сдают своих, исчезают.

Поэтому для России сейчас настает час икс. России необходимо ответить самой себе, кто она и зачем она и будет ли она в конце концов защищать своих, или она умрет, не найдя своей великой идеи. Ценой поражения, которое пойдет за сдачей Новороссии, станет исчезновение России. И поскольку невоенного способа спасти Новороссию уже нет, перед страной, ни больше ни меньше, стоит выбор между спасительной войной и позорной гибелью. Россия сейчас находится в таком состоянии, что для неё как никогда справедливо известное высказывание Ортеги-и-Гассета:
«Вера в то, что бессмертие Народа в какой-то мере гарантировано, – наивная иллюзия. История – арена, полная жестокостей, и многие народы как независимые целостности сошли с нее. Для истории жить не значит позволять себе жить как вздумается, жить – значит очень серьезно, осознанно заниматься жизнью, как если бы это было твоей профессией. Поэтому необходимо, чтобы наше поколение с полным сознанием, согласованно озаботилось бы будущим нации».

Майя Волкова