Ушкуйники – пираты русского фронтира

Очерк о русском фронтире середины веков.

Сам я родом с берегов Вятки, из одноимённого губернского города. Лежит он совсем не в хартленде мировой истории, но на нашу долю хватило. Так уж вышло, что находится Вятка аккурат между бывшими землями Новгородской республики, Казанского ханства и Перми Великой. Новгородцы люди были торговые, а значит жадные и хитрые. И они быстро поняли, что брать бесплатно выгоднее, чем торговать. Особенно если взять можно без особых проблем. После этого по рекам Северной Руси поплыли ушкуи. А людей, которые в этих ушкуях сидели и всё отбирали, назвали ушкуйниками. В честь лодок, значит. Я-то знаю не понаслышке. Вятку нашу эти самые ушкуйники и основали, чтобы было сподручнее грабить татар и разных прочих пермяков. Да что говорить о временах давнишних, большинство моих одноклассников сразу после уроков радостно разбредалось по дворам и ближайшим подворотням. В ушкуй.

Как я уже говорил, слово ушкуйник происходит от слова ушкуй, названия судна. А вот от чего происходит слово ушкуй – тайна сия велика есть. Кто-то говорит, что от слова «узкий», которое тогда произносилось как «ушкой», кто-то говорит, что ушкуй это ни что иное как «лодка» на языке веспов, финно-угорских соседей новгородцев. Некоторые считают, что так новгородцы звали медведей, чьими резными фигурами они украшали носы ушкуев. На удачу.

Ушкуй был гребной лодкой (впрочем, иногда ставили и косой парус), в которую вмещалось человек тридцать. Это называлось «ватагой». Командовал ватагой ватаман, позднее ставший атаманом, без «в». Некоторые считают, что от ватамана и произошло название Вятка, это так, by the way (русск. бай зевей).

Всем приёмам правильного, добротного хождения в ушкуй новгородцев обучили их скандинавские соседи. Самые храбрые и предприимчивые собирались в ватаги, небольшие и хорошо вооруженные, и грабили города и веси разной степени удалённости.

Историки считают, что первые походы новгородцев в ушкуй, за лутом, состоялись уже в XI веке. В первый раз досталось Югре (это где ханты и манси живут). Заодно разорили булгар. Грабили, конечно, и Литву, и Скандинавские страны, но тогда главным объектом вожделения у населения Севера была пушнина, привозимая из Сибири. Это в те суровые времена покруче нефти было, знаете ли. Поэтому гораздо прибыльнее было и держать торговые пути Волги и Камы. А Вятка для этих целей подходила лучше всего — главные пушные биржи находились в Устюге, попасть в который из центров добычи минуя Вятку было проблематично.

Потом всё это дело шло через Новгород в Скандинавию и Англию. Такая вот soft power (русск. софт пауэр) по-новгородски. Решали они и другие вопросы республики, весело и ненавязчиво. Например, когда у новгородцев возник конфликт с нижегородскими князьями, ушкуйники разграбили Кострому. Захватив город, они «отдыхали» в нем две недели. Сами понимаете, как отдыхали. В стиле британских футбольных хулиганов.

И это стало началом конца ушкуйничества. Руководил всем этим делом воевода Прокоп. Сейчас некоторые историки считают, что весь набег ушкуйников на Кострому стал хитрой многоходовой провокацией для нажима на Новгородскую республику и обвинения её в потворстве пиратству. Государственная поддержка после рейда Прокопа сошла на нет.

А последним известным походом ушкуйников стал набег Анфала Никитина на Пермь, в результате которого была основана крепость – Анфалово городище. Она была разрушена, когда Иван IIIприсоединял Пермское княжество к Москве.

После этого ушкуйники стали ребятами более-менее оседлыми. Сидели в городе Вятке, которая тогда называлась Хлынов, и правили своей пиратской Вятской республикой. Беря пошлины с торговцев и периодически нанимаясь к московским и другим русским князьям. Основали такую вот сухопутную Тортугу, значит.

Естественно, что Ивана III, активно собиравшего русские земли, эта вольница не устраивала. Тем более в таком важном для торговли, взаимоотношений с Казанью и Сибирью и речной навигации регионе. Московские дружины в прямом бою оказались куда опытнее и умелее ушкуйников. Вятку порушили, жителей расселили кого куда. Многих на окраинные рубежи, где они продолжили заниматься привычным ремеслом, только уже в формате казаков.

Так что же толкало людей, помимо, разумеется, жажды материальной наживы, на скользкую дорожку ушкуйного разбоя? Во-первых, это в принципе поощрялось в Новгородской республике. Новгород старался канализировать разрушительную энергию молодежи в необходимое республике русло. И они помогали в разных щепетильных вопросах, как теперь это делают всякие ЧВК. Ну и расчищали путь новгородским торговым интересам.

Да и всегда хотелось русскому человеку сбежать куда-нибудь от всей этой обывательщины. От избы, коня, жены и плуга. Куда-нибудь за горизонт, на быстроходном ушкуе. Не понаслышке говорю. Мы, вятские, толк в этом знаем.

Дмитрий Д. Плотников