Полное покрывание властями кавказцев

Спрашиваю у сестры – «Что за праздник?», на что она мне отвечает – «Это так чеченцы метят свои захваченные территории, показывают своим неуважением ко всем – кто здесь хозяин.»
Спрашиваю у стоящей на автобусной остановке женщины – «И как долго эти танцы длятся?», мне отвечают – «Да уже минут сорок.»

Спрашиваю – «И что, вот так спокойно все за этим наблюдают, и людям никуда ехать не надо?» Женщина мне говорит – «А что тут сделаешь?, их попробуй только тронь, сразу в экстремизме обвинят, и того, чего доброго, еще и в тюрьму посадят. Их вон даже полиция охраняет» и показывает рукой в сторону. Смотрю, и действительно, рядом с перекрестком, прямо на пешеходном тротуаре стоит полицаевский уазик.
Я направляюсь в сторону машины сотрудников «правопорядка», по пути замечаю, что на обочине сидит молодой паренек лет двадцати, опрятно одетый, но, к сожалению, без обеих ног, и кричит в сторону толпы – «Мама, да ладно, не унижайся ты перед ними. Мама не надо!!!»
Смотрю в ту сторону, куда кричит паренек, и вижу, что на его коляске сидит один из толпы «танцующих», а двое других с гиканьем и воплями катают его на инвалидной коляске. Рядом женщина бегает за коляской, пытаясь забрать ее.
Самое интересное, что все кругом с абсолютным спокойствием за этим наблюдают, и никто даже словом не пробует вмешаться в происходящее.
Подхожу в к полицаевскому уазику и начинаю возмущаться по поводу бездействия доблестных правоохранителей.
На что мне задают вопрос – «Это твоя коляска?», отвечаю – «Нет, это коляска видимо того паренька без ног», вопрос ко мне – «А он, что твой родственник?», на что я пытаюсь им объяснить, что есть совесть и подобное хамство в обществе просто не приемлемо.
После этого мне советуют идти туда, куда шел до этого.
Я отхожу на пару шагов, достаю мобильный телефон и начинаю снимать происходящее, в тот момент, когда я направил камеру телефона на уазик, двери его распахнулись и прозвучала команда – «Грузим».
Из машины выскакивают три полицая. Один сзади обхватывает меня за шею и начинает душить, другой выхватывает из руки телефон и разбивает его об тротуарную плитку, после чего подхватывают меня за ноги и несут к уазику. Подбежавшая на помощь сестра тут же получает дубинкой по животу, после чего медленно оседает прямо на тротуар. Меня запихивают в «стакан», и машина трогается.
Видимо, чтобы не потревожить танцующих, уазик объезжает перекресток, проезжая прямо по пешеходному тротуару, сигналя «обнаглевшим» пешеходам, которые не спешат освободить место для проезда.
Привезли меня в отделение полиции, посадили в «обезьянник», предварительно очень тщательно обшарив мои карманы и забрав все содержимое. Часа через четыре составили на меня протокол о мелком хулиганстве и обвинили в том, что своим поведением я призывал людей к неправомерным действиям, направленным на разжигание межнациональной вражды (не больше, ни меньше).
Проведя ночь в «обезьяннике» на утро меня повезли в суд.

В помещении суда, сижу в очереди, кстати, мне очень повезло, т.к. я был всего – лишь пятым. Потом привезли еще человек сорок, так, что в коридоре даже стоять негде было.
Ну, вот дошла и до меня очередь. Судья – дама лет пятидесяти, очень крупного телосложения, сидит, читает поданный ей на меня материал. Прямо перед ней, на столе лежит большой пакет с конфетами «Fazer», рядом небольшая горка фантиков от конфет.
Примерно каждые три минуты судья достает из пакета конфету, шумно ее разворачивает и отправляет в рот.
Прочитав и отложив в сторону бумаги с протоколом о моем задержании, судья с нескрываемым раздражением спрашивает у меня – «Ну чем вам чеченцы помешали, вы что за рулем автомашины были?»
Начинаю рассказывать, как все происходило – про инвалида, про его коляску, про разбитый мой телефон.
После моего рассказа судья спрашивает у меня – «А что, этот инвалид ваш родственник?», отвечаю – «Нет, мы даже не знакомы». Судья довольно кивает головой, потом спрашивает у сотрудника полиции, который меня сопровождал – «Телефон, зачем разбили?»
Полицейский, пожимая плечами, отвечает – «В рапорте ничего про телефон не написано»
Судья разворачивает конфетку, отправляет ее в рот, переводит свой взгляд на меня и говорит – «Вот, видите, не было у вас никакого телефона».
Интересно, что каждый раз, после съеденной конфеты лицо судьи покрывалось легким багрянцем, нет, это была не совесть, просто конфеты были с ликером.
В общем, судья назначает мне штраф в размере пяти тысяч рублей (за экстремизм) и спрашивает – «Все ли вам понятно?», я киваю головой и говорю – «А я думал, что в России живу». В ответ судья накладывает на меня еще один штраф – в одну тысячу рублей – за неуважение к суду.
После суда меня везут обратно в отделение полиции, и отпускают только после того, как сестра принесла квитанцию об уплате штрафа.
О том, что из возвращенного мне портмоне исчезло больше половины денег писать нет смысла, как пояснил мне дежурный по отделу – «Это плата за содержание».
Через день к сестре пожаловал участковый и настоятельно рекомендовал мне – «Во избежание больших неприятностей в адрес моих родственников, убираться обратно в свою деревню, и чем быстрее, тем лучше».

Так вот, к чему это я все пишу – наша власть со своей партией «Е..ная Россия» гнобит россиян, прикрываясь рассуждениями о толерантности и экстремизме, а уважение себя, своей культуры и неприятие хамства строго карается «по закону».

Практически всё то ,  что заснял мне сохранить не удалось, т.к. телефон разбили полицаи.

Также по теме: