О посмертном величии

Почитал в дискуссии Крылова с евразийцем Коровиным на евразийский выкрик:

- Русские должны умереть ради своего величия!

И вот задался каким вопросом. Понятно, что этот высер выкрик - это очередной пункт в поисках тысячи и одной причины почему русский должен умереть.

Но вот тем не менее давайте по существу. Смерть ради величия - штука известная. Бывает, что человек сам осознанно идет на фактическое самоубийство (точнее провоцирование своего убийства), чтобы из разряда известных перейти в разряд великих.

Ну вот Томас Бекет к примеру. Не веди он дело сознательно к своему убийству Генрихом II - он был бы одним из тысяч английских деятелей, а не святым и персонажем легенд, книг и фильмов. Примеры таких осознанных самоубийств ради величия можно приводить долго.

Конечно, можно сказать, что  то, что действует на уровне личности не действует на уровне нации. Но можно и не говорить. Давайте предположим, что к нации эта технология величия тоже относится. И вот Коровин и евразийцы ее нам и предлагают: "жить вы уже не можете - так хоть умрите красиво и со славой и останетесь в веках и легендах". Ну как гунны к примеру. Народа давно нет, а память жива. Если учесть, что жить нам, вполне возможно, НЕ ДАДУТ, то я бы не отвергал такое предложение сходу, а его бы рационально обдумал.

И вот тут какая загвоздка. Дело в том, что, чтобы красиво и со славой умереть и посмертно стать великим нужна самая малость - публика. Причем не абы какая, а заинтересованная и благожелательная. Такая публика, которая оценит зрелище, перескажет другим с прикрасами и прихвастнет: "Я там был и сам это видел!". Так же желательны те, кто пустит в оборот ваш посмертный образ: душеприказчики, верные ученики, владельцы музея, портретной мастерской и сувенирной лавки.

Величие - это всегда величие по сравнению с кем-то. И среди кого-то. Нет публики - нет и величия.

А теперь вопросец: как у нас русских с этим? То есть с публикой, с миром на котором смерть красна и в контексте которого можно умереть ради своего величия. Есть в мире кто-то на глазах у кого можно умереть так, чтобы о нас потом рассказали величественные легенды и кто будет хотеть стричь купоны показывая древние русские развалины?

Мой и не только мой эмпирический и теоретический опыт говорит что НЕТ. Среди окружающих нас народов нет ни одного заинтересованного в поддержании нашего посмертного величия и в донесении памяти о нас до потомков.

Мало того, мы окружены соседями кровно заинтересованными в том, чтобы нас забыть. Совсем забыть. Чтобы нас вообще не стояло.

Прежде всего это претенденты на Русское наследство - то есть захват наших территорий и ресурсов. Им будет желательно считать, что никаких русских не было и они тут сидели и бурили всегда. "История якутской металлургии и ханты-мансийской нефтехимии".

Кроме того та же участь ждет и русскую культуру - ее деятели будут объявлены либо украинцами, либо евреями - с вкраплением негра Пушкина.

Русских не должно будет быть нигде.

Этим мы отличаемся от римлян. Варварам захватившим римские земли было выгодней поддерживать реноме великих древних, а не объявлять Карфаген памятником протовандальской культуры. С нами все будет прямо противоположно - пациенты уже достаточно себя проявили за 20 лет. Мы будем не великими древними, а либо древним ужасом, древним проклятьем, которое будут стараться не вспоминать, либо точкой забвения или системного искажения.

Что-то наподобие отношения современных турок к Византии. Турки очень не любят Византию. Настолько не любят, что даже не пытаются срубить на ней бабла. Большинство византийских памятников держится в состоянии развалин как Студийский монастырь или вонючего бомжатника как дворец Вуколеон, обагренный кровью Никифора Фоки. То немногое,  что выглядит прилично, находится фактически под международным контролем. Если бы память о Византии зависела от турок, то о Византии бы мы не знали ничего, кроме того, что была великая держава которую турки завоевали и теперь все ихнее. О нас копошащиеся на русских развалинах будут помнить еще меньше чем о ромеях.

Предложение умереть ради величия - это разводка. Как-только мы умрем - нас забудут, а наследство наше с гиканьем растащат.

Если нас и помянут добрым евразийским словом, то только таким: "Хороший урус, добрый - подох собака и всё Ахмет оставил!".

Поэтому никакой альтернативы: умереть со славой ради величия или жить мелкотравчато, эгоистично и позорно - нет. Единственный способ сохранить Русское величие, хотя бы его память, его призрак - это ВЫЖИТЬ ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ. Выжить, цепляясь за жизнь скрюченными пальцами с ободранными в кровь ногтями, как цепляются за край горной пропасти. Выжить - заставив, если надо, умереть кого-то еще.

Никому кроме нас самих наше величие не нужно. Поэтому если мы умрем - мы умрем без всякой славы. Чтобы оставить по себе славу придется выжить.