А.Невзоров: церковь — подлива к имперскому мировоззрению

Интервью Александра Невзорова, опубликованное в июльском номере российского журнала MAXIM.

Как тебя, ребенка коммунистических родителей, занесло в советское время в церковный хор?

У меня была богатая церковная биография. Это не только хор, это еще и послушничество в монастыре, и обучение иконописи, и прочее… Тогда ведь церковь воспринималась практически как возможность сбежать к индейцам. То есть вокруг была мрачная, советская, непробиваемая, непобедимая и омерзительная серая реальность, и было нечто внутри этой реальности, ей противоположное и контрастное, – церковь. Но у меня там не получилось. Будь у меня другая сексуальная ориентация – конечно, я бы давно был патриархом, но мне не повезло. Как раз когда я пел в хоре в семинарии, эти идиоты именно в тот год набрали регентский класс. Девочки со всей России – поповские дочки и племянницы. Я, будучи единственным человеком с традиционной сексуальной ориентацией, конечно же отдувался за всю семинарию и впервые понял, что такое жизнь жеребца на конном заводе. Но я по молодости не понимал, что все эти дуры исповедуются под карандаш. И в один прекрасный момент меня вызвал инспектор, кинул мне всю эту кипу исповедей и сказал: что это вообще такое?

Но в бога ты хоть верил?

Нет, конечно. Я с самого начала воспринимал церковь как экзотику, как своеобразную подливу к имперскому мировоззрению, которое в то время очень крепко владело многими юными умами. Есть советская Россия, что-то серое, скучное, очень неинтересное, – и что-то было в прошлом потрясающее.

И когда развеялись иллюзии?

Да особых иллюзий и не было. Но сейчас есть точное знание, что Россия имперская была той же эпохой застоя, только еще более грязного и грубого, где вместо портрета Брежнева висел портрет Иисуса Иосифовича Христа. На самом деле на протяжении какого-то времени можно быть и верующим, в этом нет ничего страшного. Как вы знаете, на протяжении эволюции почти все были трилобитами, а потом кто-то развивался, а кто-то оставался трилобитом. В конце концов, это личный выбор каждого, кем быть. Но в моем случае трилобиты были без шансов. Я своими глазами видел, во-первых, эту поразительную по силе и масштабу педерастию. Притом надо понимать, что церковники становятся педерастами вовсе не потому, что хотят ими быть. Это здоровые ражие мужики, очень много жрущие, ничем не занятые, ничего в этой жизни не делающие. А физиология – это вам не церковная старушка, она проповедей не слушает. Поэтому, что называется, куда-то надо. Но барышни в этом случае народ наименее пригодный, поскольку барышни беременеют, барышни истерикуют, барышни хотят замуж, барышни хотят подарков, у барышень есть мамы. А зачем барышня, когда под рукой розовые гибкие иподьяконы, которым все равно никуда не деться: если они откажутся от предложения, то могут сломать об коленку рипиду и идти обратно в укладчики асфальта. Ведь чем еще прелестна церковь? Тем, что она дает приют огромному количеству абсолютно бездарных людей – людей, вообще непригодных ни к какой деятельности. И вот это существо, немножко принаряженное и выучившее два десятка архаических и не очень понятных ему самому заклинаний, сразу приобретает и статус, и заработок, и положение, и занятость, и так далее. Я своими глазами видел некоторых из нынешних иерархов, которые делали свою карьеру за счет того, что в молодости были чрезвычайно кудрявы.

У нас не так много знакомых священников, поэтому во время твоего рассказа перед глазами медийные персоны всякие мелькают: Чаплин там, Кураев…

С Кураевым и Чаплиным – отдельная история. Чаплин – несчастнейший мужик, который не имеет возможности сказать от себя ни единого слова. Через него идет только чревовещание Гундяева, он репетирует исключительно гундяевские мысли. А что касается Кураева, будущего патриарха, – он гораздо более подходящий кандидат на эту должность по всем статьям, в том числе и внешне, – то искренность его довольно проблематична, но тем не менее понятно, что патриархом он рано или поздно все-таки станет. Так вот, когда ты видишь этот разврат вокруг, эту жадность дикую, ты спрашиваешь: а зачем это все вообще нужно? Ведь если религия не улучшает человека, то какой в ней смысл?

Вот так ты и стал борцом с РПЦ?

Не могу сказать, что эта тема меня очень сильно увлекает, хотя мне по свойствам характера надо с кем-то воевать, а с попами воевать – святое дело. У меня ведь еще есть определенного рода иллюзии по поводу будущего России. Тут же речь идет об интеллектуальном будущем людей, которые здесь живут. Эти люди не виноваты, что их постоянно пытаются приносить в жертву той или иной идеологии, тому или иному бреду, тому или иному дегенеративному представлению о величии, об особом пути, Третьем Риме и так далее. То, что у нас произошло сейчас с церковью, даже это вот массированное наступление церковников на школу, на государственные институты, на армию, на власть, на все, – это нам обойдется еще лет в двадцать пять тяжелого отставания в самых разных сферах.

Может, все-таки дело не в вере, не в религии даже, а в проблемах современной РПЦ?

Не бывает просто веры: она всегда ищет словесного, материального, художественного, сценического воплощения. Если бы эта вера была задвинута на то место, которое ей полагается по 14-й статье Конституции, я со своей стороны мог бы гарантировать полное к ней безразличие. То есть они могут ходить в кастрюлях любого цвета на голове, целовать друг другу руки и мыть ноги, долбить лбом пол, есть мясо своего бога – могут делать все, что угодно, в специально отведенных местах и за свой счет.

Но все-таки церковь стольким людям дает утешение! Они явно становятся счастливее. И не все ли тогда равно, на чем это основано?

Нет, не все равно. Церковь является очень мощным генератором ненависти и раскола между людьми. И вот это одиночное, разовое удовлетворение, которое она кому-то доставляет, покупается, к сожалению, очень дорогой ценой, ценой дикого регресса. Если мы внимательно посмотрим историю России, то увидим фантастическую вещь, которую никто не замечает. Огромный по численности народ с очень хорошими данными, но он ставит абсолютный рекорд, достойный Книги Гиннеса: за 760 лет с момента принятия крещения этот народ не дает миру ни одного ученого, ни одного философа, ни одного поэта, ни одного писателя, ни одного медика – никого. Полный вакуум. А кому мы обязаны так называемым татаро-монгольским игом? С одной стороны – Европа, готовая организовать крестовый поход и освободить Русь от татар. К этому был готов Даниил Галицкий, который уже подписывал все нужные бумаги с папой, и к этому просвещенная часть русского общества была готова. Но против выступили попы. Почему? Татары свечками не торгуют, а католики – торгуют. Следовательно, мы выбираем татар. И отсюда вся эта поэтизация и героизация Александра Невского, который был, по сути, просто татарским вышибалой. То, как он остервенело жег родной Новгород за то, что в этом Новгороде убили несколько татарских переписчиков, показывает, что это фигура не только не национальная, но и антинациональная.

И каковы прогнозы на будущее?

Я надеюсь, что церковники все же расколются многократно внутри себя, потому что вера – очень хороший бизнес, а попы – народ жадный. И не надо мне приводить в пример каких-то сельских обнищалых батюшек, они меня совершенно не интересуют. Мне говорят: вот, он полжизни потратил на то, чтобы восстановить церковку. Ну и что? Кооператор тоже из кусков картона делает себе ларечек, чтобы торговать шавермой. Они строят себе торговую точку, они там будут зарабатывать. Так что, я думаю, этот бизнес будет многократно расколот, найдется кто-нибудь в достаточной степени волосатый и харизматичный, который умеет искусно имитировать веру – для этого нужны небольшие актерские способности. При этом я вообще не верю в факт наличия веры у большинства людей.

У людей из церкви?

Да практически у всех. Это не вера, дружище, это тот восторг сопричастности идеологии, те чувства, которые заставляли людей бросаться под колеса машины фюрера или обрекать себя на десятидневную голодовку с кровавым поносом, когда хоронили недавно северокорейского лидера.

Есть такое мнение, что человеку нужно обязательно во что-то верить.

Знаете, это мнение – бредовое абсолютно. Человеку надо знать как можно больше, поскольку знания являются основой интеллекта.

Не с рациональной точки зрения, а поскольку такова природа человека.

Классическая нейрофизиология давно установила природу человека. И пришла к довольно грустному выводу: человек – это животное, которое становится человеком в нашем понимании лишь в том случае, если он прошел курс социально-этической дрессировки. Иначе это будет маугли. А маугли – это красиво в книжке, а на самом деле приведите сюда маугли, так он наложил бы кучу в углу, потом попытался бы совокупиться с присутствующей дамой и подрался бы с зеркалом. Поэтому говорить о каком-то наличии веры, причем эволюционно заложенной, предельно глупо. Ни один из классиков нейрофизиологии не подтверждает эту точку зрения.

Почему же тогда вокруг столько верующих?

Дело в том, что атеизм – сложная штука. В отличие от веры – это работа. Поскольку вы становитесь атеистом под воздействием естественнонаучных знаний, под воздействием образования, той работы, которую вы проделываете внутри себя. А вера – это готовые клише, она гораздо проще, и ее выбирают многие именно в силу этой простоты. Но не думаю, что верующих на самом деле много. Весь этот фанатизм изображают, как правило, такие не вполне состоявшиеся артистки, которых перестают брать в эпизоды, и тогда они уходят в монастыри и по телевизору поднимают громкий вой о вере и православии.

Сейчас многие читатели могут обидеться…

Да пожалуйста, пожалуйста. Если они верят, то для них высшим авторитетом должна являться книжка под названием “Евангелие”. А там есть простые, элементарные, четкие тесты на тему “Веришь ты или нет”. Поэтому обиженные читатели могут выйти во двор собственного дома, увидеть большую кучу песка и, если они верующие люди, силой веры передвинуть эту кучу. Ибо в Евангелии черным по белому написано, что крупицы веры достаточно, чтобы двигать горы. Также они могут пройти в любой онкологический диспансер и испытать силу собственной веры, потому что у них должна быть способность исцеления больных. Это не я придумал, это Иисус Иосифович четко надиктовал в Тетраевангелии.

Многие говорят, что не надо воспринимать это буквально…

Знаете, если вам говорят, что не надо воспринимать это буквально, всегда спрашивайте фамилию человека, который вам это сказал. А потом поищите его фамилию в списках авторов или соавторов Евангелия.

MAXIM, июль 2012