С днем рожденья, Дедушка!

Как известно, дедушки бывают разные: советские, немецкие и т.д. Бывают и русские. Сегодня в связи с 95-летием Солженицына появился хороший повод поговорить об этом великом человеке, имеющим полное право на титул Дедушки с большой буквы.

Еще в молодости, будучи, как и многие люди того поколения, убежденным коммунистом, Солженицын почувствовал, что в жизни страны Советов творится что-то не то. В итоге он спалился на собственной фронтовой переписке, критикуя Джугашвили и немедленно поехал в ГУЛАГ, где реалии нижнего круга советского ада окончательно выбили из его головы марксистско-ленинское учение. В лагере он пишет прозу, заучивая ее наизусть. Ему повезло: случилась хрущевская оттепель, во время которой прогремел "Один день Ивана Денисовича". Однако вскоре начался застой, после чего Александр Исаевич стал непечатным. К этому времени он стал не только крайне последовательным антикоммунистом, но и убежденным русским националистом.

Именно ему выпала честь возглавить диссидентский этап русско-советского противостояния. В частности, благодаря ему весь мир услышал о большевистском геноциде русского народа с ФИО его исполнителей. Это был тот случай, когда один в поле все-таки воин. Шла холодная война и американские власти мечтали повесить на Совдепию обвинения, сравнимые с обвинениями, предъявленными Рейху в Нюрнберге.

Однако случилась определенная незадача: соответствующие материалы можно было получить только от советских диссидентов, но в связи с этническим и идейным окрасом мейнстрима диссидентской движухи это было практически нереально: страдания детей Арбата, уже реабилитированных Хрущевым, явно не тянули на Освенцим, а тема судьбы русских дворян, предпринимателей, интеллигентов, кулаков и священников невольно вызывала крайне неудобный для этой публики вопрос о том, кто же был их палачами. Солженицын же был русским и ностальгировал по исторической России, а не по НЭПу, посему именно он смог написать "Архипелаг ГУЛАГ", поведавший всему миру о русских бедах.

Тогда его голос услышала вся планета. Но кроме "Архипелага" Александр Исаевич написал еще немало ценного, что, увы, по большому счету так и не было вовремя услышано и востребовано. А жаль, в противном случае все могло сложиться совершенно иначе.

Например, в то время, когда практически все представители "русского направления" загонялись по великодержавности, он совершенно открыто выступал за развал Совдепии, настаивая лишь на пересмотре большевистских границ, несправедливо нарезавшихся в пользу нерусских и произнес знаменитое "нет у нас сил на империю". Очень четко он понимал и всю опасность любых попыток совместить русское и советское:

"Я с тревогой вижу, что пробуждающееся русское национальное самосознание во многой доле своей никак не может освободиться от пространственно-державного мышления, от имперского дурмана, переняло от коммунистов никогда не существовавший дутый “советский патриотизм” и гордится той “великой советской державой”, которая в эпоху чушки Ильича-второго только изглодала последнюю производительность наших десятилетий на бескрайние и никому не нужные (и теперь вхолостую уничтожаемые) вооружения, опозорила нас, представила всей планете как лютого жадного безмерного захватчика – когда наши колени уже дрожат, вот-вот мы свалимся от бессилия."

В частности, еще в то время он выступал против Культа Победы:

"Не гордиться нам и советско-германской войной, на которой мы уложили за 30 миллионов, вдесятеро гуще, чем враг, и только утвердили над собой деспотию" и оправдывал в "Архипелаге" русских "по ту сторону фронта", за что был прозван совками "литературным власовцем".

Не страдал он и характерной для тогдашней "русской партией" тягой к кнуту, при этом поразительно точно понимая, как устроено подлинно свободное общество.  

"Столыпин говорил: нельзя создать правового государства, не имея прежде независимого гражданина: социальный порядок первичней и раньше всяких политических программ. А – независимого гражданина не может быть без частной собственности." А уже в ельцинское время он говорил: "Местное самоуправление -- это и есть недоразвившееся перед революцией, а после неё раздавленное большевиками (тоже из конкуренции) земство. Оно и есть -- народовластие. Одно оно только и может дать народу свободное дыхание и постепенно развить навыки демократии."

А вот как он со своей высоты нобелевского лауреата высказался о нынешних борцунах с фошызмом:

"Клеймо "фашизма", как в своё время "классовый враг", "враг народа", -- действует как успешный приём, чтобы сбить, заткнуть оппонента, навлечь на него репрессии. А припечатывать -- по обстановке. Так и простая наша попытка защитить своё национальное существование от наплыва нетрудовой стаи из азиатских стран СНГ (какая европейская страна не озабочена подобным?) -- фашизм!"

Основную же причину наших нынешних бед он видел так:

"Тяжче всего -- отсутствие у нынешних русских людей слабого и отроду сознания своего единства. Сегодня, когда и большинство народов России в бедствии, -- многие из них крепятся своею объединённостью и усилиями местного устройства. А русский народ -- в наихудшем положении, ибо в цепи наших потерь мы утеряли связующую, спасительную сцепку друг с другом, а с ней -- и сознание своего места в стране. Наше национальное сознание впало в летаргию. Мы еле-еле живы: между глухим беспамятством позади и грозно маячащим исчезновением впереди. Мы -- в национальном обмороке."

Продолжать можно очень долго, в общем, Солженицын без преувеличения является дедушкой современного русского национализма. И пусть от одного упоминания его имени исходят на говно явно или тайно советские бесы всех мастей от бабок с иконами Джугашвили до псевдолиберальных плакальщиков по ленинской гвардии. С днем рожденья, Дедушка!!!