Уроки русского языка Верещагин О.Н. (продолжение)

       - Я бульон принесла, - сказала девчонка тихо, ставя поднос с дымящейся чашкой на тумбочку.

       - Ага, спасибо, иди, - мельком ответил Ник. Девчонка смерила взглядом Уилфа и вышла. Такое поведение для американских девушек не было характерно. Но Уилф неожиданно понял, что, видимо, сейчас Ник для этой девчонки - единственная реальная опора в мире... и что довоенные слова о равенстве полов и равноправии, наверное, более не имеют значения. Теперь все права женщины чего-то стоят, только если есть мужчина, способный их защитить... а таких мужчин среди белых оказалось... ну, если и не мало, то намного меньше, чем надо. Намного. И кто знает, сколько погибло из-за этого женщин. И - о Господи! - какой же страшной смертью...

       Неужели придётся помнить всё увиденное до конца? А если я проживу сто лет - в наказание?!

       Как же там мама, страдальчески подумал Уилф, словно подводя черту - и спросил:

       - Её зовут Джулия?

       - Ну да, Юлька, - Ник взял чашку. - Сам есть сможешь? Держи... - Уилф принял чашку. - Я её с близняхами тут, у дороги подобрал, когда драпал. Пикап с их родаками расстреляли, а они, наверное, в кузове были, скатились в кювет, лежат ворохом в обнимку и скулят... Не гнать же их было. Подобрал, с собой потащил.

       - Ты с ней спишь? - грубо спросил Уилф, не начиная есть и глядя прямо в лицо русского. Ник усмехнулся нехорошо, ответил таким же нехорошим взглядом:

       - А что? А, да... Русский варвар берёт за защиту натурой... Вот что, "серый", - лицо Ника стало взрослым и жёстким. - Вы напали на мою страну и меня увезли из неё силой, чтобы продать. Как вещь. Ты можешь понять, как это - когда тебя увозят, скрутив руки и обколов разной дрянью, чтоб продать за деньги? Теперь, наверное, немножко можешь, да? Но не совсем... А я ведь даже не сирота. У меня папка - военный. А я не знаю, что с ним, с мамой что, с сестричкой... У меня полное право есть - вас ненавидеть и радоваться всему этому, - он указал на стену, и Уилф невольно проследил движение его руки. - Только я не умею чужим бедам радоваться. Не приучили... понимашь ли... - он явно кого-то спародировал гнусавым голосом. - Ешь давай.

       Уилф понял, что ему остаётся только заткнуться и есть.

       Бульон был из консервов, но всё равно. От первой ложки Уилфа опять затошнило - но, когда он переждал тошноту, голод вдруг вспыхнул так, что мальчишка даже заурчал, давясь от жадности и глотая горячий бульон с волокнами безвкусного консервированного мяса прямо через край. Ник сидел и смотрел - не то сочувственно, не то понимающе... в общем - смотрел. Увидев, что Уилф разобрался с едой, взял чашку и сказал:

       - Давай ногу глянем.

       Когда русский отдирал повязку, Уилф почувствовал, что теряет сознание от боли, но кое-как проморгался и уставился на своё бедро - с жутковатым вспухшим рубцом, похожим на букву Y. Выглядел рубец страшно, однако Ник кивнул:

       - Нормально, заражения нет и теперь уже не будет. А осколок-то у тебя там, внутри.

     Чем тебя так? Похоже, что осколки от гранатного корпуса, а из лица мы штуки три рубленой проволоки вытащили...

       - Гранатой, - подтвердил Уилф, с облегчением расслабившись - русский стал накладывать новую повязку. - Я в конце уже один совсем воевал и вообще. С головой стало что-то не то. Не знаю даже, что на самом деле было, а что придумалось. Правда.

       - Ещё бы, - понимающе кивнул Ник, заканчивая бинтовать. А Уилф заметил, как в бесшумно приоткрывшуюся дверь просунулись - одна над другой - две круглые мордочки. Белобрысые волосы и общие черты любопытных похожих, как две капли воды, лиц позволяли заключить, что это мальчишки лет по 5-7, явные братья Джулии. Тот, что торчал пониже, что-то спросил по-русски. Второй энергично закивал и явно повторил слова брата.

       Уилф дёрнулся и на миг посмотрел на Ника почти с ненавистью. Американские мальчишки на американской земле говорил по-русски! Ник ответил насмешливым взглядом и тихо сказал:

       - Я не заставляю их. А нас заставляли говорить по-английски. И дома, в лагере... и здесь. А они просто за мной ходят, как хвостики при каждой возможности. Вот и приучились. Я из-за них матом ругаться перестал, чтобы не перенимали. Мелкие ещё...

       Уилф обмяк и спрятал глаза. Буркнул:

       - Про... прости.

       - Ерунда, - Ник обернулся и бросил: - Ну-ка - брысь. Идите Джулии помогите, - и, проследив, пока головы исчезнут с явным разочарованием, пояснил: - Хотели на тебя в сознании поближе посмотреть.

На ферме было много пустых комнат, и никто не возражал, когда он переселился в одну из них, как только начал вставать –

Одну стену комнаты сплошь занимал большой, от пола до потолка, книжный шкаф.

...Книги были в основном неинтересные - философия, история литературы, логика. Но Уилф иногда листал их. На ферме было не слишком много дел, а общаться со спасителями ему не хотелось. Русский и сам не очень стремился контактировать, Джулия словно бы смущалась Уилфа или даже стыдилась, а мелкие однозначно липли к русскому, Уилфа же почему-то побаивались.

Ночей он боялся, потому что ночью думал о маме и братишке. От этих мыслей никуда не получалось деться, они мучили, как будто кровать была из раскалённого железа, и даже молитвы помогали не сразу и не всегда....Наугад вытащенная из шкафа книжка оказалась "трудом" - так это, кажется, называется? - по истории. По истории Гражданской Войны - ну, той, в девятнадцатом веке...

    В глаза ему бросился вставленный в текст монографии отрывок из дневника какой-то женщины - и Уилф словно бы споткнулся об эти слова...

       "Никогда не забуду я этих оборванных, босых техасских мальчиков, которые, проходя мимо моего дома во время отступления к Ноксвиллу, оставляли на снегу кровавые следы".

       На рисунке под надписью - группа разно одетых и вооружённых людей в снегу на фоне голого леса сплотилась вокруг стоящего в рост мужчины, сжимающего в руке флаг Конфедерации. С надписью -

    IN GOD WE TRUST

       В Тебя, Боже, мы веруем.

       В Тебя, Боже.

       Кто посмел поместить эту надпись на чёртовых сраных деньгах?!

       В Тебя, Боже!!!

       Уилф зажмурил глаза - крепко, до ломоты век.

     - О святый Боже, - выдохнул он, кладя книгу на кровать. - О Боже мой. Как мы могли забыть?!

       Всё было справедливо. Забвение было наказано возвращением ужаса. Ужас шёл по земле, и не встанут из могил оскорблённые беспамятством пра-правнуков "серые спинки" прошлого, чтобы заступить ужасу дорогу. Ни за какие деньги не купить этих вот... в снегу со знаменем, чтобы они спасли подонков-потомков. Не вернуть. А если бы и вернуть - что им деньги? Какими деньгами измеряется вот это - в рост - под пули - потому что знамя - в руке?

     - Нас тоже забудут? - тихо спросил в темноту Уилф, и в углах радостно закопошились, закивали, зашуршали тени - поползли, потекли, клубясь...

       - НЕТ!!!

       Мальчишка вскочил.

       - Нет, - повторил он с хрипом. - Нет, я сказал. Я СКАЗАЛ.

       Он осторожно поставил книгу на место - в шкаф. Перекрестился и прошептал:

       - В Тебя, Господи, мы веруем. Истинно так.

……………………..

     - Ты чего? - спросил русский.

       - Я ухожу, - Уилф сел на край кровати. Колька тоже сел - прислонившись спиной к спинке кровати. - Я уже нормально хожу. Я пришёл сказать "спасибо", и...

       - Ладно, - Колька потянулся, зевнул. - Погоди часок, мы соберёмся и тоже двинем.

       - Ку... - Уилф чуть отстранился. - Вам-то зачем?!

       - А затем, что я тут сидеть не могу больше, а Юль... Джулию и сопленоидов одних не оставишь ведь... Вот вместе и пойдём. К рассвету будем у леса...

       ...Уилфа удивило, как молча, быстро и безропотно собрались все трое.

     - Ну что, готовы? - Колька спустился сверху, поигрывая ключами на связке, окинул взглядом свою команду. - Уилф, ты куда идти-то, знаешь? Я не знаю, остальные тоже не местные...

       - Мы были в Эверглейдс, когда ещё папа и мама не уехали искать новый дом, - вставил старший, Джед на невообразимой англо-русской смеси, а младший, Мэтт, подтвердил его слова кивками. - А Джу тогда не поехала, она болела.

       Мальчишки закивали - на их лицах появлялась гордая ответственность. Мэтт, не желая отставать от брата, вспомнил:

     - Мы там видели выдр, оленей, журавлей... крокодилов, они прямо через дорогу ползали..

     - Тогда Юлька сошьёт вам по паре сапог из крокодиловой кожи, - небрежно ответил Колька. Мальчишки просияли, переглянулись с загоревшимися глазами, и Джед выдвинул предложение:

       - Как у Иствуда в старых фильмах про ковбоев.

       - Замётано, - кивнул Колька.

       Судьба аллигаторов была решена.

       А Уилф вдруг ощутил, что у него нечто странное с лицом. Судорога, что ли?! От ранения?! Не хватало... И он с испугом провёл по лицу ладонью - что это с ним?!

       Только после этого он понял, что улыбается.