В День России кавказцы устроили стрельбу в поселке под Петербургом

БЫТОВОЙ ИНТЕРНАЦИОНАЛИЗМ

Поселок Кобралово в Гатчинском районе ничем не примечателен. И жизнь в нем спокойная и размеренная. Две тысячи жителей про межнациональные разборки и слыхом не слыхивали, хотя приезжих с Кавказа и Средней Азии там, как и везде, хватает. Некоторые даже женились на местных девушках, нарожали детей. И никому не было дела, что парни нерусские. Лишь бы человек был хороший. Такой вот бытовой интернационализм.

Лавры жителей Кондопоги кобраловцам были совершенно не нужны. Но теперь их поселок будут часто сравнивать с этим карельским городом. Хотя сами они боятся такой славы, как черт ладана. И все, о чем мечтают – снова жить со всеми в мире. Правда, теперь это будет непросто.

Пострадавших  уже выписывают из больницы Фото: Тимур ХАНОВ

ДРАКА ИЗ НИЧЕГО

Алхаз приехал в Кобралово из Дагестана пару лет назад. Лет 25-30, невысокий, худой. Местные его видели часто и, как правило, пьяным. Нравом Алхаз отличался скверным: мог нахамить в магазине женщине, мог ударить. Где парень работал и на что жил, соседи не знали. Поговаривали, что он чуть ли не в родственных отношениях с участковым, поэтому ничего не боялся . Жил с местной 22-летней девушкой Ниной Терлыгой. Опять же по слухам поколачивал ее периодически, но любовь зла, и Нина терпела.

В День России, 12 июня Алхаз пришел на праздник, который, как обычно, устроил заведующий местным клубом Родион Ярославлев. Отмечали заодно и Троицу, так что народ с утра сходил на кладбище, потом помянул умерших родственников, и уже под вечер повалил на главную площадь «тепленьким». Дагестанец никого не поминал, но в градусах не отставал.  Главная площадь поселка – это площадка рядом с двумя магазинами и ларьком. По случаю праздника и во избежание недоразумений по пьяной лавочке они были закрыты. Все об этом правиле знали – оно же не первый год действует – так что запаслись выпивкой заранее. В девять вечера публику начала развлекать местная художественная самодеятельность, а в десять началась дискотека. Подростки танцевали, взрослые стояли в сторонке и разговаривали. Детей осталось на танцы много, были даже совсем маленькие, в колясках. Для Кобралово это дело обычное: поселок-то тихий, и папа-мама с малышом на дискотеке, затянувшейся до глубокой ночи, никого не удивляют. Ну что может случиться на празднике? Разве что двое пьяных подерутся, так женщины их быстро разнимут – и дело с концом. Поэтому когда шестнадцатилетний Леша Суслов накостылял Алхазу, никто этому не придал значения.

За что досталось дагестанцу – вопрос открытый. Кто-то утверждает, что он обидел женщину, но большинство рассказывает, что он отвесил оплеуху двенадцатилетнему мальчику. Вот Суслов и вступился.

- Он ему грудь сломал, - образно сказала девятиклассница Рита.

Это значит – крепко побил. Но Алхаз был не один. С ним на праздник пришел его брат Батыр. Он-то и позвонил землякам в соседний поселок Коммунар, и вскоре оттуда прибыл летучий отряд мстителей.

Кобралово находится в пятнадцати минутах езды от Петербурга

КАРАТЕЛЬНАЯ КОМАНДА

Сколько кавказцев приехало в Кобралово заступаться за Алхаза, сейчас предмет жарких дискуссий местных жителей. Одни говорят пятнадцать, другие – двадцать, третьи – пятьдесят. Но сходятся на том, что они примчались на трех легковых машинах и одном микроавтобусе – обычной маршрутке № 545, которая курсирует между Петербургом и Коммунаром. В Кобралово, правда, она не ходит, тем более, после полуночи. Но, видимо, водитель тоже входил в карательную команду, вот и предоставил транспорт.

- Я был у сцены, рядом с аппаратурой, - рассказал завклубом Родион Ярославлев. – Кавказцы появились неожиданно. Начали бегать между людей. Я сразу насторожился – почувствовал, что сейчас что-то случится.

Чутье не обмануло труженика культуры. Приезжие явно кого-то искали. И вскоре нашли: Нина Терлыга указала им на обидчика своего возлюбленного. И Лешу Суслова принялись избивать. А заодно – всех остальных подростков, особенно коротко стриженных.

- Пашку Лебедя буквально убивали, - вспоминает Марина Посунко. – На нем несколько человек прыгали. Сейчас он в реанимации.

Для острастки пацанов кавказцы выстрелили пару раз из травматического пистолета. Пока – лишь в воздух. И снова принялись бить подростков кулаками, ногами, бейсбольными битами. Первыми отреагировали женщины. Они бросились прятать и уводить детей, вытаскивая их буквально из-под ног напавших. Продавщица одного из двух магазинов распахнула двери и укрыла нескольких ребят в торговом зале. Мамы вцепились в кавказцев ногтями, зубами, пытаясь оттащить их от своих детей. Но получали в ответ толчки и тумаки.

- Я смотрю – на меня побежал дагестанец с бейсбольной битой, - гордо рассказала семнадцатилетняя Алена Иванова. – Я с дороги подняла булыжник и как кину в него! Попала в голову.

Следом за женами в драку бросились курившие в сторонке мужчины. Биться с подростками – это одно. А с толпой озлобленных крепких мужиков – совсем другое. Приезжие кинулись наутек. Кто-то запетлял зигзагами между домов, кто-то побежал к машинам. Одинавтомобиль не завелся, кобринцы его окружили и стали раскачивать. В ответ изнутри прогремели выстрелы.

- Стреляли из травматики, прямо сквозь стекла, - говорит Алексей Дмитриев. – Мне попали в руку. Было больно, но терпимо.

- Прямо в упор палили, - рассказала Любовь Лепина. – А потом наши дагестанцев вытащили и стали бить.

Впрочем, досталось и русским. Тому же Дмитриеву два раза приложились битой по голове – он потом три дня провел в больнице. Рассеченную бровь врачам пришлось зашивать.

Уцелевшие стекла «девятки» добили уже местные, кулаками.

- Я долго звонил в «02», - вспоминает Родион Ярославлев. – Мне все время автоответчик говорил, чтобы я ждал, потом меня переключали куда-то, и когда я, наконец, дозвонился, услышал, что там уже принимают вызовы из Кобралово.

Полиция приехала минут через двадцать, с автоматами. Примчались и несколько нарядов ДПС. На этом драка закончилась.

Девочки первые вступились в драку защищать русских парней Фото: Тимур ХАНОВ

САМИ ПОЕХАЛИ В БОЛЬНИЦУ

По официальной версии, в битве при Кобралово пострадало восемь человек. Хотя у местных другие данные – около двадцати. Они перечисляют имена раненых – подростков и взрослых - загибают пальцы, и двух рук для этого не хватает.

- Скорую помощь ждали около часа, - вспоминает Марина Посунко. – Две или три машины приехало. Многих к тому времени уже своим ходом в больницы повезли.

- Эх, если бы я знал, что так будет, заранее попросил бы прислать милицию, - сокрушается Ярославлев. – Всегда же все спокойно проходило, я этот День России уже лет десять делаю – и никогда ничего не случалось. И в районе знали, что у нас будет праздник – мы им план на месяц высылаем. Накануне звонили, спрашивали, будем ли отмечать. Я ответил, что да. Да и где взять столько полицейских? В Коммунаре сотрудников не хватает. Участковый – и тот один на несколько населенных пунктов.

- Мы не собираемся это дело заминать, - сурово произносит Алексей Дмитриев. – А то уже ко мне приходил один кавказец. Говорит, выйди, побеседуем. Да не собираюсь я с ним беседовать! Мне от них ничего не нужно – ни извинений, ни денег. Слава богу, сам зарабатываю.

- Нам угрожали, обещали вернуться, говорили, что не оставят Кобралово в покое, - вздыхает Посунко. – Если нам милиция не поможет, я не знаю, что будет.

Наутро поселок проснулся, насквозь пропитанный ненавистью к выходцам с Кавказа. Даже к тем, кто к драке не имел никакого отношения. Сейчас их даже не видно на улице. Лишь у пятиэтажки стоит фургончик с треснутым лобовым стеклом.

- Это его после той драки кто-то изуродовал, - пояснила местная девушка Лена. – Машинаодного дагестанца, он на ней когда-то сюда приехал. Сначала во дворе поставил, но ему велели ее убрать, вот он сюда ее и перепарковал. А сейчас кто-то попытался стекло расколотить. Но, видать, одними кулаками бил – оно только треснуло.

Кавказцы катаются по деревне на машине, но подъехать бояться Фото: Тимур ХАНОВ

ЗА СЕБЯ ПОСТОЯТ

- Почему они стреляли в наших детей? – возмущается Марина Посунко. – Пришли же на праздник! А милиция потом их еще отпускает! Мальчишки специально гнали дагестанцев с пистолетами в подъезд, держали до приезда милиции, а их отпустили. Они что, самосуда хотят?

- Мы все же надеемся, что милиция поможет все уладить, - продолжает Марина. – Что этих людей накажут, что будет суд. У нас всякое бывало, и драки случались. Но чтобы стрелять в детей, которые танцуют – это ни в какие ворота не лезет. У нас же никогда не было конфликтов с кавказцами, никто не обращал внимание кто какой национальности. А сейчас… Конечно, я даже смотреть на них не хочу. Если милиция ничего не сделает, будет плохо. А если накажут тех, кто стрелял – все опять будет спокойно, и никто не станет трогать кавказцев.

Единственная, кому наверняка придется несладко – подруга Алхаза Нина Терлыга. Ее возлюбленный-то в случае чего уедет, а куда деться девушке из родного поселка? Женщины Кобралово не собираются ей прощать, что по ее указке чужаки начали избиение подростков.

- Как Нина дальше здесь жить будет, не знаю, - пожала плечами Посунко.

Остальные женщины согласно закивали.