КАК НАМ НЕ РАСТРАНЖИРИТЬ АМУР

Рыбные богатства на весах промышленников и ученых

Любого хабаровчанина, выросшего на рыбе, не может не беспокоить амурское будущее. А профессиональных рыбаков с любителями и подавно. Общее недовольство ситуацией на Амуре обусловлено прежде всего истощением его лососевого стада и розничной дороговизной всех сортов местной рыбы, свыше 90% которых экспортируется или отправляется в западные регионы страны. Население таежных речных поселков получает от этого удовольствия крохи, сокращаясь вместе с вырубаемым лесом, ископаемым золотом и выгребаемой из рек чешуйчатой живностью.

Злосчастная амплитуда

Вместе с тем, еще недавно, в 2015-м и 2016-м, Хабаровский край гордо рапортовал о рекордной жатве лосося. Но затем три года подряд демонстрировал пикирующий спад. Больше всего потеряли в улове рыболовецкие предприятия на Амуре и в Амурском лимане, включая его южную часть. Невиданный провал — по летней кете и горбуше. Их добычу в 2019-м запретили из-за мизерных заходов в амурское русло. Символические квоты выделили только малым народностям в составе КМНС. Постепенно статус первой краевой житницы лососевых у Амура перехватил Охотский район. Под впечатлением от резкого спада в 2017-м прежний хабаровский губернатор Вячеслав Шпорт обещал полный запрет промышленного лова амурских лососей. Тем не менее, в следующем 2018-м промысел на Амуре прошел как обычно, без серьезных ограничений даже по горбуше и по летней кете. Сокращение лосося в ответ на промысловую алчность и разорение нерестилищ не заставило себя долго ждать.

Похожая промысловая амплитуда зашкаливала на Сахалине, где в 2009, 2011 и 2013 рыбаки побили исторические рекорды, после чего его добыча за два нечетных сезона обрушилась в четыре–пять раз. В большинстве рек этого изначально лососевого острова горбуша стала такой же редкостью, как и нынче в Амуре. До недавних пор отраслевые чиновники, ученые и местные главы не усматривали прямой причинно-следственной связи между положительными и отрицательными рекордами, объясняя нынешнее безрыбье прежде всего климатическими и гидрологическими аномалиями, и лишь отчасти— промысловой нагрузкой, включая браконьерский разбой. Хотя эта нагрузка многократно возросла после массовой приватизации рыбколхозов в нулевые годы как на Сахалине, так и в Хабаровском крае. Выделяемые новыми собственниками рыбные квоты оказались в разы больше колхозных с подачи все тех же чиновников и ученых, многие из которых по-прежнему в гуще отраслевых дел. Восьмилетний форсаж добычи с дальнейшим обломом они оправдывают тем, что сколько в Амуре рыбы, такой и улов. А объем добычи якобы не влияет решающим образом на воспроизводство лосося. Непонятно откуда такая уверенность, ведь отраслевая наука вслед за закрытием наблюдательных станций (а с тех пор минуло больше десятка лет), прозябала без должного финансирования даже учета ската и нереста, а по гидрологии, климату и подавно ничего не дают. Исследования может заказать крупный бизнес, но где гарантии, что их выводы не будут подогнаны под сиюминутные коммерческие аппетиты?

Обнадеживают не перекладывающие свою ответственность на природные колебания рыбопромышленники. По словам председателя сахалинской ассоциации Максима Козлова, рыбаки готовы к разумным ограничениям вылова и недозагрузке своих заводов ради сохранения водных биоресурсов. Аналогичной позиции придерживаются его хабаровские коллеги Максим Бергеля и Евгений Пухкалов, учитывающие в своих предложениях естественные особенности всего Амура и потребности всех населяющих его берега жителей. Им оппонируют предприятия «низового» Николаевского района, желающие сосредоточить у себя, в лимане и устье, максимум всего амурского вылова. Все ассоциации одинаково озабочены беспределом на нерестилищах. Но если одни ратуют за ограничение добычи по всему Амуру до умеренной середины от реального количества рыбы, то вторые заинтересованы максимально ловить в низовьях до полной загрузки своих разделывательноморозильных заводов огромной производительности. Без глубокой переработки вывозимого за пределы края биоресурса. При его растущем дефиците для любителей и КМНС.

Евгений Пухкалов (в центе) считает рачительное отношение к рыбным богатствам Амура важнейшим условием их сохранения

О необходимости компромисса между промышленным, традиционным и любительским рыболовством, о сохранении запасов и оптимальном естественном воспроизводстве —говорил на недавнем февральском ДВНПС глава Росрыбловства Илья Шестаков. Что, как показывает практика, занятие непростое и обоюдоострое. К словам Ильи Васильевича мне, как завзятому рыбоеду, хотелось бы добавить приоритет местного потребления над сырьевым экспортом. Экспортные соблазны с последующим ресурсным похмельем столь велики, что устоять перед ними в экстазе промысла, когда владельцам участков хочется добавлять квоты до последней рыбины, способны лишь несгибаемые госуправленцы– без коррупционных скелетов в шкафу.

Шекспировская дилемма

Показательное в этом отношении совещание ученых и практиков по итогам 2019-го состоялось 29 января в стенах ХабаровскНИРО–филиала федерального ВНИРО. Заместитель директора данного научного учреждения Денис Коцюк отметил, что благодаря запрету вылова летней кеты ее проход по амурскому руслу вырос по сравнению с прошлым годом в два раза, при значительном, на сотни километров, расширении нерестового ареала. Правда, при подтверждении ее количественного прогноза только на одну пятую и при мизерном проходе нерестовой горбуши. У Коцюка тут же спросили: если бы в 2016-м рыбакам дали выловить вместо тридцати тысяч тонн горбуши лишь половину, а остальное пропустили на нерест, то вряд ли бы она исчезла в Амуре? Увы, о таком милосердия со стороны homo sapiens лососевые особи успели забыть. Выручил минувший 2019-ый, когда, благодаря дополнительным проходным дням, высокому паводку, ограничениям по орудиям лова и усиленным мерам контроля, нерестовых бугров осенней кеты сформировалось впятеро больше, чем в 2018-м. Кета поднялась по Амуру туда, где ее давненько не видели, а рыбоводные заводы заложили на инкубацию в два раза больше икры, чем в 2018-м.

Перечисляя очевидные плюсы, Денис Владимирович заодно минимум дважды посетовал на «чрезмерно жесткое» регулирование промысла осенней кеты в 2019-ом, из-за чего в Амуре ее поймали не 15–20 тысяч тонн по прогнозу ХабаровскНИРО, а восемь тысяч. Хотя не будь прошлогоднего амурского наводнения, проход кеты на нерест был бы в несколько раз ниже. С другой стороны, при улове 20 тысяч тонн осенней кеты, на нерест ее прошло бы в два с половиной раза меньше. И где гарантии, что впоследствии также, как и по летним лососям, не пришлось бы вводить запрет на промышленный вылов? В этой связи, прошлогоднее регулирование выглядит не чрезмерно жестким, а скорее гуманным к рыбным ресурсам и их ловцам. Тем паче что методика прогнозирования при недостаточных полевых исследованиях вызывает сомнения как со стороны рыбаков, видящих реальные объемы лосося, так и некоторых авторитетных ученых-специалистов. К тому же, в 2019-м перед Хабаровским краем стояла нешуточная дилемма: вылов 20000 тонн осенней кеты с весьма вероятным обвалом ее численности в дальнейшем, или всего-навсего 8000 тонн, зато с полными нерестилищами и воспроизводством будущих поколений. Нынешнее краевое правительство, в отличие от предшествующего, выбрало второй вариант, несмотря на внутриотраслевое сопротивление. При этом предприятия в устье Амура в границах Николаевского района, считающего себя обделенным, получили значительно больше рыболовецких дней, чем их коллеги в амурских верховьях, и основную часть лососевой квоты.

Прошлогодний улов и нерест был бы богаче, если бы из того проходного стада, что нерестится в амурских притоках, сахалинцы не отловили более 30% вместо негласно положенных 10%. Судя по докладу Ольги Вершининой, сахалинские предприятия в районе Рыбновска поживились также 895-ю тоннами транзитной летней кеты, которая для амурских промышленников была под запретом. Возникшие межрегиональные разногласия Росрыболовство в данном случае не решило. В ответ на замечания о недостаточных мерах ВНИРО по снижению сахалинского улова до нормативной величины, господин Коцюк посоветовал Хабаровскому краю вылавливать весь прогнозный объем, что слабовато стыкуется с установкой главы Росрыболовства на сохранение запасов и их оптимальное естественное воспроизводство. Хабаровчане надеются, что федеральный разрешительный механизм все-таки заработает. Иначе, как предположил председатель одной из ассоциаций, рыбопромышленникам придется договариваться самим. Хорошо если мирно и полюбовно. Но лучше все же не рисковать.

Прогноз —всему голова, но всегда ли он обоснован?

Весьма показательная дискуссия развернулась вокруг летней кеты. Начальник краевого управления рыбной промышленности Роман Фофанов высказался против возобновления ее вылова л в 2020-м, тогда как федеральный ХабаровскНИРО в лице Дениса Коцюка – за. В свою очередь, опытный практик Пухкалов поставил вопрос ребром: наука считает вместо запасов лосося только его выловы– без учета их влияния на сам запас. По его наблюдениям, из-за перегородивших устье заездков летняя кета пробивается к нересту двумя неделями позже обычного, с высоким риском погибнуть в теплой воде. Ему и Максиму Бергеле в унисон оппонировали представители ХабаровскНИРО. С вашего позволения, выделю свои дилетантские впечатления скобками. Коцюк: «Летнюю кету мы не потеряем, просто для нее нормальное явление низкая численность». (Разве 3 стремящаяся к нулю численность еще недавно обильной летней кеты и горбуши–норма?). Новомодный: «Мы не знаем гидрологии Амура. При благоприятных условиях, летней кеты будет много. Но неужто промышленность снова откажется от ее вылова в пользу любителей и КМНС?» Реплика председателя ассоциации Рябченко: «Отказываться надо всем». Шмигирилов: «Критерий численности популяции— ее заходы на нерестилище. С 1925 года никто никогда не мог посчитать горбушу и кету на нерестилищах. Все стояли и видели только проходящую рыбу. Поэтому единственный реальный показатель численности– это вылов в случае стабильного лова». (А в случае нестабильного?) Новомодный: «Когда слишком много рыбы, она сама себя душит. На Камчатке чем больше ловят, тем больше ее становится». (На Камчатке, по откликам побывавших там хабаровских рыбаков, владельцы рыболовных участков дают сначала наполниться нерестилищам и только затем ловят. У нас же за нерестилищами в основном присматривают браконьеры). Бергеля Коцюку: «Не является ли уничтожение леса существенным фактором деградации нерестилищ?» Коцюк Бергеле: «Когда поработаем и отследим на протяжении десятилетий, тогда и сделаем выводы». (Не многовато ли? За десять лет можно остаться без леса и рыбы).

Андрей Шмигирилов и руководство ХабаровскНИРО оппонируют педложениям АРУКА ограничить помышленный вылов

Стройный хор экспертов, симпатизирующих активизации промышленного улова, нарушил кандидат наук Сергей Золотухин, обративший внимание на завышенную оценкой запаса летней кеты. Откуда взялась такая оценка, никто так и не объяснил. При обсуждении ската молоди на Амуре, Сергей Федорович снова всех озадачил: «Какова цель исследований по скату, если они не используются при разработке прогноза?» И напомнил: «Рыбохозяйственный прогноз складывается не из десятка величин, а из ската и количества рыбы на нерестилище. Это основные составляющие прогноза». Ему тут же возразили, что для исследования всех нерестилищ у института нет ни людей, ни средств. При этом, по мнению Золотухина, прошедшего своими ногами большинство нерестилищ и имеющего колоссальный опыт исследовательской работы, в том числе в академических институтах, общий вылов не является объективным критерием оценки запасов.

Ажиотаж вокруг качества научных прогнозов вполне объясним. Именно отраслевая наука прежде всего обосновывает: что, где, сколько, когда, кому и какими орудиями ловить. Ее решения включаются в Правила рыболовства, изменениям в которые на предстоящий сезон было посвящено следующее совещание в ХабаровскНИРО. Наряду с Правилами, которые на ходу не изменишь, краевая Анадромная комиссия во главе с Хабаровским губернатором оперативно регулирует промысловую ситуацию административными инструментами. В ходе дебатов обозначилась разница в подходах у Коцюка и Фофанова к допустимости ставных сетей на протоках и особенно по предложенному Главрыбводом запрету любого лова на преднерестовых участках в Нанайском районе. Эмоциональная полемика с подключением главы этого района, руководителя Амурского филиала Главрыбвода, возмущенных ограничениями представителей КМНС достигла такого градуса, что регулирование запрета частично включили в Правила и частично поручили Анадромной комиссии. Как сработает этот баланс– покажет следующая путина.

Предыдущие путины убедили ассоциацию АРУК во главе с Максимом Бергелей, что без дополнительных мер регулирования хищнический перелов не остановить. Как по лососю, так и по корюшке, чье промышленное изъятие значительно превышает допустимую долю. Для свободного прохода на нерест АРУК предложил внести в Правила рыболовства привязку ставных неводов к берегу и увеличение расстояния между ними до 1000 метров. Андрей Шмигирилов отреагироовал двояко: за снижение интенсивности промысла и одновременно против обязательной привязки неводов к берегу, объясняя это разными условиями в азных районах. Условия действительно разные: в Николаевском вылов корюшки подскочил до нескольких тысяч тонн, а в Ульчском, где она в основном нерестится, упал до жалких десятков тонн, так как она туда почти не заходит. Этот незаход АРУК объясняет шахматным перегораживанием Амура ставными неводами и вентельными ловушками. Остается только гадать, как скоро рекордно вылавливаемая корюшка повторит печальную участь горбуши и летней кеты. Тем не менее, предложение АРУКа по корюшке ученый совет ХабаровскНИРО отправил на доработку вместе с двумя другими: по перекрытию заездками не более одной трети ширины рыбных каналов в Амурском лимане и по включению в длину заездка всех его элементов.

Секрет изобилия

Инициаторы отодвинутых «на завтра» поправок в Правила опасаются, что без принятия уже в этом году конкретных комплексных мер восстановление рыбных богатств Амура окажется лишь благим пожеланием. Хотя, казалось бы, чего проще: не меньше половины рыбного стада пропускать к 4 нересту, на самих нерестилищах лосось никому не позволять потрошить, обеспечить его самовоспроизводство до стабильно высокой численности и распоряжаться общим уловом так, чтобы амурские лососи, корюшка, частик круглый год имелись в рационе краевых жителей, а остальные излишки (наряду с аграрными, лесными, ископаемыми ресурсами) подвергались на месте глубокой переработке. И не гоняться за сырьевыми экспортными рекордами, чтобы народу было чем заниматься и не хотелось никуда уезжать. Плюс надежная защита Амура от вредных сбросов, лесных вырубок, пожаров и остальных рукотворных бед. Председатель ассоциации рыбоводов Евгений Пухкалов предлагает все амурские нерестилища, которые сейчас по факту бесхозны, закрепить за ответственными рыболовецкими предприятиями по принципу «один нерестовый приток –один конкретный хозяин». С разработкой соответствующего законодательства. Задача такого хозяина — охрана нереста, воспроизводства и сооружение рыбоводного завода на каждом притоке для дополнительной прибавки лосося.

От науки при этом требуется объективный научный прогноз запаса и вылова с широкими полевыми исследованиями, независимостью экспертов от диктата близоруких промышленников при соответствующим государственном финансированием. Долгожданный свет в окошке– пятилетняя большая научная экспедиция по всему Амуру, стартующая в этом году. Прорабатывается создание научной лаборатории в Николаевске-на-Амуре. А вот восстановление контрольно-наблюдательных станций пока не планируется. Их отсутствие ХабаровскНИРО намерено компенсировать квадрокоптерами, гидроакустикой, другими инструментальными методами. Серьезно не дорабатывают контрольные ведомства. По данным Амурской бассейновой природоохранной прокуратуры, ряд предприятий ловили в запретных местах, не пропускали на нерест стада лосося. При этом, как утверждает прокуратура, на некоторые находящиеся в запретной зоне участки выделялись лососевые квоты региональной властью и Амурским территориальным управлением Росрыболовства.

Прокуратурой выявлена также нехватка средств у территориальных управлений Росрыболовства. Проще говоря, чтобы рыбинспектора реально контролировали огромные таежные площади и не потворствовали браконьерам, их должно быть минимум в полтора раза больше, им нужно в два раза больше платить, как в советское время обеспечивать стрелковым оружием и вездеходной техникой. О незавидной доле инспекторов говорится из года в год, но федеральный Минсельхоз вместе с Росрыболовством словно не замечают вопиющей проблемы. Если недосуг, передайте рыбинспекцию вместе с финансами в управление региональным властям. Как и с переданными Хабаровскому краю лесничествами, хуже не будет. Особняком стоит пограничная морская инспекция в Амурском лимане. Как она контролирует пресловутые заездки в путину–можно только гадать. Хотелось бы увидеть своими глазами, сравнить с ситуацией в устье Амура и вверх по его течению. Чтобы знать, как охраняются наши биоресурсы.

…После обнадеживающих итогов 2019-го Евгений Пухкалов и иже с ним смотрят в будущее с оптимистическим огоньком: если такого пресноводного гиганта, как Амур-Батюшка, по настоящему охранять и беречь, то уже лет через восемь его рыбный запас, а это около 140 видов, возрастет до желанного изобилия начала прошлого века. Но сначала амурским труженикам, независимо от места их промысла, придется договориться о совместном разумном ограничении своих промысловых аппетитов. Помятуя, что в минувшем столетии после каждого затяжного хищного перелова, для восстановления лососевых вводились многолетние драконовские запреты.

ВИКТОР МАРЬЯСИН, ХАБАРОВСКИЙ КРАЙ.