АЛЕКСАНДР ЛУКАШЕНКО: БЕЛАРУСЬ НЕ ПРОПУСТИТ ТАНКИ НА МОСКВУ

            17 октября в Минске состоялась 12-я ежегодная пресс-конференция Президента Беларуси Александра Лукашенко для представителей российских СМИ - участников традиционного пресс-тура в Беларусь. Свыше 100 представителей СМИ из 50 субъектов России ознакомились с социально-экономическим развитием Республики. Среди них - обозреватель «Нового Петербурга» Андрей Антонов, 11 раз участвующий в подобной пресс-конференции.

Общение длилось 5 с половиной часов. Внушительным оказался и список затронутых журналистами тем. Отвечая на них, Президент сказал следующее:

О ситуации в Украине

- Очень злободневный, актуальный вопрос. Не все в России, и меня это больше всего беспокоит, понимают позицию Беларуси и мою личную позицию по украинскому вопросу. Очень важно расставить акценты и выяснить всё.

Я всегда находил общий язык с любыми политиками, которые были у власти в Украине. Я поддерживал контакты с этими руководителями, хотя весьма критически высказывался в том числе по их позиции, если она не соответствовала нашей позиции и моему пониманию процессов. Они никогда не обижались на меня, они знали мою открытость, искренность, она была незлобной. Так происходит и сейчас - я поддерживаю добрые отношения с ведущими политиками Украины.

Риторический вопрос к вам, россиянам: что, не нравятся в России мои контакты с украинцами? Это что, во вред Беларуси и России? Что тут плохого? Последние события в Украине показали, что здесь ничего плохого нет.

Думаю, нам надо спокойнее относиться к тому, что сегодня происходит в Украине в плане политики. Вы знаете, они всегда бурлили накануне каких-то выборов, тем более парламентских. И то, что они сегодня говорят, это не значит, что и завтра они будут проводить такую политику…

Важный момент в Украине произошел антиконституционный переворот… Кто виноват? Президент Украины господин Янукович, мой бывший хороший друг. Правда, не могу сказать, что он мой враг или друг сейчас, потому что я с ним не встречался после этого. Да, он заявлял, что ни одна человеческая жизнь, капля крови не стоит какой-то власти. Ну, а сколько сейчас жизней потеряли? Тысячи? Никто не знает сколько.

Повторю: то, что произошло на Майдане и после, это был неконституционный государственный переворот. Когда я встречался первый раз с Александром Турчиновым, еще до Порошенко, когда он исполнял обязанности, я ему честно сказал, что это был неконституционный переворот, это был захват власти. Вот что касается моей позиции.

Дальше важный вопрос о ходе событий в Украине - это присоединение Крыма. Присоединение - с точки зрения России, с точки зрения Украины - захват ее территории.

1994 год… В Будапеште конференция… Тогда настаивали на том, чтобы наше ядерное оружие, самое современное, те «Тополя», которые вы видите сегодня в России, было выведено на территорию Российской Федерации. И тогда наши «свядомые», как мы их называем, националисты, которые были у власти, естественно, готовы были что угодно сделать, чтобы понравиться американцам. Они согласились с этим, и я уже-де-факто вынужден выполнять те обязательства, которые мы взяли по выводу ядерного оружия. Я был категорически против этого, но надо было выполнять международные договоренности, которые были заключены и до меня.

И вот Клинтон, Ельцин, представитель Великобритании - гаранты того, что если мы – Украина, Беларусь выводим ядерное оружие, то нам гарантируется полная безопасность. Все мы, подчеркиваю, останемся как независимые государства в рамках тех границ, которые существовали на тот период. Поэтому недопустимо, если какое-то государство нарушает ту территориальную целостность, которая была гарантирована, и отнимает часть территории у того или иного государства.

И не думайте, что я здесь боюсь, как некоторые в России говорят. Особенно у нас оппозиция, националисты, меня пугают: «сегодня - Украина, завтра - Беларусь, а послезавтра - Казахстан…» Или наоборот. Чепуха полная, у нас даже не рассматриваются на политическом уровне подобные варианты. Я не допускаю, чтобы Беларусь стала каким-то очередным государством, у которого Россия по каким-то причинам заберет часть территории или всю Беларусь.

Но возникает другой вопрос: а почему Россия пошла на этот шаг, кто в этом виноват? Я украинцам после инаугурации Порошенко и всем журналистам, которые меня там окружили, я им сказал: «Ребята, вы что, считаете, что Крым - это ваш?» - «Да, это наш, наш…» - «Тогда почему вы не воевали за этот Крым? Почему вы его отдали России без единого выстрела? Значит, вы не считаете, что это ваша территория.

Второе, зачем вы направили острие своей революции против наших людей, русских и белорусов, русскоязычных? Зачем вы начали запрещать язык? Что, больше не было проблем? Вы начали угрожать жизни этих людей.

Третье, вы что, хотели разместить в Крыму подразделения НАТО? Вы знаете нашу позицию. Поэтому ищите причину не в России, а у себя. Вы, минимум, дали повод к тому, чтобы Россия присоединила Крым к Российской Федерации. Вы в этом виноваты, а не Россия. Вы бы не давали повода, не подставлялись - и не было бы этой ситуации».

Поэтому, когда я оцениваю ситуацию конкретно с Крымом, я исхожу из этого. Что будет дальше в Крыму - вопрос важнейший. Не все однозначно, как это рисуют. Там очень тяжелая ситуация. В канун зимы там будет еще сложнее, потому что Крым сегодня отрезан от традиционных коммуникаций. А водным путем его трудно будет обеспечить. Конечно, Россия - гигантская страна, конечно, она может где-то оторвать и обеспечить Крым, это естественно, и это будет делаться. Потому что политики не могут потерять свое лицо, но России эта ноша будет весьма сложной. Это надо иметь в виду, когда некоторые делают заявление, что Россия хочет оттяпать еще и Восточную Украину. Я в это не верю абсолютно.

Потому что в России, я это знаю точно, прекрасно понимают, что оттяпать территорию - проблем нет, когда нет у Украины практически армии. Но что потом с этой территорией будет происходить? Какая ситуация сложится на остальной части?

Но из контекста моих рассуждений начинают выдергивать - или первую половину подают, или вторую. Некоторые ваши бизнесмены и политики вообще боятся произносить слово «Крым», чтобы не попасть под санкции. Да, может быть, товар продадут, но через посредников. А потом говорят, только не называйте нас. Боятся санкций.

Что касается бойни на юго-востоке Украины… Давайте не будем темнить друг перед другом, ведь если бы не Россия, то дни ДНР и ЛНР были бы сочтены давно. Россия просто, я считаю, вынуждена защищать и поддерживать эти территории. По разным причинам: начиная от личного имиджа, рейтинга и так далее и заканчивая самым святым, - там живут братья, и в беде Россия их бросить не может. Тут целый спектр причин, не хочу вдаваться в подробности… Но ясно одно, я об этом сказал еще как только этот конфликт начинался, в узком кругу: «Мужики (президентам)! Нам ни в коем случае нельзя начинать там войну. Ни в коем случае! Мы так определенным игрокам на международной арене или определенным государствам поможем. Мы так им угодим, что дальше некуда. Там не будет воевать никто, кроме России, с одной стороны. С другой стороны - не будут глобальные игроки в открытую воевать. К примеру, Америка никогда не пойдет на столкновение напрямую. Но некоторые государства и блоки очень будут заинтересованы, чтобы мы собственными руками перебили друг друга».

Повторяю, цитирую самого себя: создается глобальная воронка в центре Европы, которая будет затягивать нас в эту бойню, в эту войну. И таким образом мы будем убивать друг друга. Славяне будут гробить друг друга чуть ли не впервые в истории. Мы будем убивать, цивилизованные люди, грамотные, друг друга. И это - впервые в истории.

Мы изучаем эту ситуацию очень внимательно, наблюдаем за ней, и, когда поступили, подчеркиваю, предложения с разных сторон о том, чтобы в связи с нашей позицией по этим вопросам собраться в Минске, мы долго консультировались. Я четко понял, что мне надо сделать, и вот здесь, в центре Европы, мы собрались для того, чтобы обсудить этот вопрос.

Была создана контактная группа, и она долго работала в Минске. Я делал все для того, чтобы она могла работать. Надо было помогать - помогал, встречаться - встречались. Вот это единственная белорусская заслуга - мы предоставили возможность для этого разговора. Скажите, если бы я занимал какую-то не такую позицию, как я вам описал, это было бы возможно в Минске? Конечно, нет! И вообще бы этого диалога не было, потому что, как европейцы, которые приехали, говорят: «Европейские вопросы надо решать в Европе». То, что удалось достигнуть здесь, в Минске, переговорно-контактной группе, это уже благо. Если есть какие-то перестрелки - там разберутся, но сейчас уже и наблюдателям можно работать, ОБСЕ, российские, да и наши там люди есть, из Украины, которые видят, что процесс мирный пошел. Почему? Потому что победителей в этой войне быть не может. Это понимают и в Украине, это понимают в России, и в Донецкой, и в Луганской областях.

И скажу вам самое последнее. Мы очень дружны с Леонидом Даниловичем Кучмой, он очень немало сделал для того, чтобы стабилизировать обстановку. Но я ему часто говорю: «Ты еще не откупился от украинского народа за то, что произошло во время твоего президентства». А ведь хаос и развал власти в Украине начинались оттуда. И однажды в Российской Федерации обсуждали эту ситуацию. Ну и Ельцин мне говорит: «Ну, а ты что предлагаешь по Украине?» - «Борис Николаевич, в Украине надо систему власти менять немедленно. После той разрухи и развала государства, которые произошли, надо склеить Украину. По крайней мере, сильная власть там необходима. Для этого нужно менять Конституцию. Надо, чтобы была президентская власть с определенными, насколько это возможно, сильными полномочиями президента». И Кучма, и Ельцин тогда говорят: «Да, мы согласны». Я говорю: «Конституцию нельзя менять в Раде. Чтобы это было легитимно, нужно сделать, как мы сделали в Беларуси - мы вышли на референдум с поправками к действующей Конституции». Кучма это сделал. На референдуме, а даже в той ситуации не могло быть там продавливания, большинство украинцев и на западе, и на востоке поддержали эту Конституцию.

Ее нужно было внести на утверждение в Верховную раду Украины. Кучма этого не сделал. Вот оттуда и пошло - низы жили по-своему, Верховная рада - по-своему, президенты - по-своему. Ну, а при Викторе Федоровиче Януковиче была создана такая система управления страной, такая система поборов, взяток, коррупции, которая просто была нестерпима для народа. Потеряна была управляемость, политики начали драться друг с другом. И получилось так, что Виктор Федорович со своими соратниками финансировал, кто бы мог подумать, «Правый сектор». Потому что якобы против Юли был. Потеря всяких ориентиров. И вот он создал для себя вот эту силу, которая его потом и уничтожила.

Об интеграционных объединениях

- ЕврАзЭС уже нет, сейчас есть Единое экономическое пространство, фактически Евразийский экономический союз. Когда появился этот процесс, все поговаривали: «Может быть, и Союзное государство не надо?» Я предупредил: не торопитесь. Давайте ликвидируем Союзное государство, если кто-то хочет, тогда, когда Таможенный союз или нынешний Евразийский союз достигнет вот этого уровня интеграции, что в наших двусторонних отношениях, в нашем союзе. Ведь мы даже половины этого не достигли. У нас это чисто экономический союз. А что такое Союзное государство? Единое планирование двух МИДов. У нас равные права граждан России и Беларуси. У нас единое оборонное пространство. У нас создана, если хотите, единая армия, основу которой здесь, на этом направлении, составляет белорусская армия и части Московского военного округа. Не дай бог произойдет столкновение в Беларуси, наша армия начинает по плану немедленные действия. И по времени, по дням расписано, какие части из России немедленно подключаются к этому конфликту. Этих составляющих нет сегодня в Евразийском союзе.

Не наша вина, что сегодня народы не удовлетворены уровнем реализации Договора о Союзном государстве. Коренной вопрос: мы должны были, возьмите Договор о Союзном государстве, внести на референдум в России и Беларуси Конституцию будущего Союзного государства. Россия, руководство России на это не пошли. Нам предлагали единую валюту. Что за единая валюта? Мы договаривались о том, что да, единой валюте быть. Но это должна быть независимая единая валюта. Не важно, как она будет называться, но эмиссионный центр - это на равноправных условиях. Не так, как это интерпретировали средства массовой информации: «Лукашенко равноправные условия предлагает, это значит - все в кучу сложить и поделить наполовину».

Мы на этом никогда не настаивали. Равноправие - это значит, что все вопросы будут решаться в интересах россиян и белорусов. Если валюта, то эмиссионный центр должен быть независимым и от России, и от Беларуси. Нам говорили: «Нет, эмиссионный центр будет в России». Какая же это независимость?

И мы не пошли на референдум, и мы не создали главные основы нашей будущей интеграции, нашего Союзного государства, о котором мы говорим. Ну что ж давайте на двусторонней основе что-то делать. И вот тогда мы начали принимать решения в области образования, здравоохранения, перемещения людей, в оборонном пространстве и так далее. Пошли потихоньку снизу.

Об отношениях с Западом

- На Западе никогда Лукашенко не любили и не полюбят. Я очень прямолинеен, искренен. Говорят, что «политика - это грязное дело», но я хочу сделать и показать, что, наоборот, она не совсем грязная, что политика должна быть чистой и можно политику делать чистыми руками.

Мы центр Европы. Украина разрушена, там невозможно сегодня Востоку и Западу перемещаться и общаться. Севернее нет дорог вообще. Так сложилась ситуация, что вот это «окно», примерно в 1000 км, немалое, - это экономическое сотрудничество между Востоком и Западом.

Дальше, если уже откровенно говорить, здесь западники постоянно бывали. Они видели все, мы ничего не прятали. Даже наши враги были. На чемпионат мира только двоих не пустили, которые просто оскорбляли народ. Все приехали. И это была моя позиция - пусть едут, даже враги, они увидят страну, ведь у них-то что-то человеческое осталось. И это дало свой эффект. Они увидели, что это нормальная страна.

И вот эти украинские события… Нужен был какой-то толчок для того, чтобы здравомыслящие люди на Западе начали делать шаги навстречу Беларуси. И Украина, и наша позиция по Украине, видимо, явилась вот этим толчком к тому, чтобы здравомыслящие люди на Западе и в Америке, бизнес прежде всего, начали говорить.

Не потому, что они меня не считают диктатором. Не потому, что они полюбили Лукашенко или страшно возлюбили белорусский народ, который вчера ненавидели. Они так же ненавидят. Но сейчас это уже не с руки говорить, поэтому какие-то телодвижения пошли.

Я откровенно везде говорю: «Если случится так, что нам надо встать спиной к спине с россиянами или мне с Путиным, мы это сделаем». И тут мы даже не будем думать: ошибки - не ошибки. Почему? Я западникам отвечал: «Отвечаю прямо на вашем примере. Вы, европейцы, точно понимали и знали, на что вы идете в Ирак, вы знали, что там нет ядерного оружия, вы знали, что это американцам нужно разрушить страну, а потом повесить действующего президента? Знали! А почему поддержали Америку? Потому что вы - союзники. Точно так мы и с Россией союзники, и мы будем свято соблюдать наши договоренности».

Это - наша позиция. Но у нас есть собственная точка зрения. Иногда, может быть, отличная от России. Но мы - стратегические партнеры и союзники, мы просто братья и мы не можем допустить, чтобы кто-то страдал, наш брат страдал, а мы со стороны на это смотрели. Если кто-то начнёт воевать, и мы втянемся в эту войну, то только из-за России. Мы не можем даже идеологически пропустить танки на Москву через Беларусь.

О беженцах из Украины

- Это очень чувствительный и неоднозначный вопрос. Во-первых, об этом мало говорят, приезжают разные люди. В основном, конечно, нормальные люди, пострадавшие, понимающие и так далее. Другие считают, что «вот мы приехали, вы нас в пеленки запеленайте и носите на руках, потому что мы пострадали». Мы всегда отрезвляем их и говорим: да, мы понимаем, что вы пострадали, вам тяжело, но давайте договоримся, что мы предоставляем вам все условия, для того чтобы работать, и условия эти будут не хуже, чем в Украине, и зарабатывать на себя и на своих детей. А не создавать условия, которые ставят их в исключительное положение.

Главное - чтобы снять все бюрократические препоны. Люди же ведь приезжают порой без денег, без средств к существованию. Ну что, мы у них возьмем деньги за какие-то услуги или, допустим, за медицинскую помощь?! Кстати, у нас в основном государственное медицинское обеспечение, даже в отличие от России, а тем более от Украины.

Особенно детям: идете в школу - мы вас там кормим, у нас там практически бесплатное питание для детей, особенно для малышей. В детские сады - пожалуйста, так как наши люди (там у нас мизер оплата за детские сады, а в Украине - 100 процентов, не знаю, как у вас в России, 100 процентов вы платите за детские сады?), у нас это просто мизерная оплата.

То есть поставили вровень практически с нашими белорусами. И создали нормальные условия. У нас 30 тысяч беженцев сегодня в Беларуси, которые возвращаться в Украину не собираются.

О поставках продуктов в Россию

- Как меня информируют, примерно на 6-7 процентов выросли цены на нашу продукцию. Но мы ведь поставляем не в сети, а вашим оптовикам в основном. Поэтому вы ищите повышение цены у себя. Вот эти ваши сети, а для них это, возможно, благо, они сейчас поднимают цену. И скажу вам откровенно: причина одна - в вашей безалаберности и бесконтрольности. Вот раз ты частник, рынок - не трогай, что хотим, то и воротим. В Беларуси этого нет. У нас и госторговля процентов 25-30 занимает, у вас уже нет государственной торговли. Я лично был инициатором того, чтобы государственная торговля осталась. Я как Президент и особенно Правительство должны видеть на контрасте в сравнении: вот - государственное, вот он - частник, вот - сетевик, а вот -магазин шаговой доступности.

В Москве этим в свое время пренебрегли. Мы вовремя спохватились, и вот сейчас в Минске - я практически контролирую через помощников этот процесс, да и сам это вижу - я категорически запретил строить крупные гипермаркеты, чтобы не уничтожить магазины шаговой доступности.

Нас часто россияне, особенно продвинутые, упрекают: да вот нет рыночной экономики, государство вмешивается. А я говорил: вмешивались и будем вмешиваться. Ну и потом, вот эти магазины, гипермаркеты и прочие сети, ну что, вы не знаете, что где-то наверху у них «крыша»? И этой «крыше» выгодно то, что происходит сегодня в Москве. Чем выше цена, тем больше откаты, дележка этих прибылей и цен, поэтому нужен контроль. Ну и самое главное даже не в ценообразовании, а в том, чтобы товар, который предлагается сегодня от Беларуси, Казахстана, Азербайджана, да и из глубинки России, чтобы он попадал в эти сети. Чтобы не создавался искусственный дефицит по причине этого эмбарго.

Товаров в мире предостаточно для того, чтобы закрыть вот эту нишу, которая образовалась в результате эмбарго в России. Без проблем. И мы не можем сегодня сказать, что для нас российский рынок имеет какие-то проблемы. Хотя не без этого. Вы, наверное, заметили, что некоторые говорят про креветки из Беларуси.

Читаю Немцова и других, фамилии даже противно эти называть. Креветки из Беларуси - я читал где-то - в Курской области появились. Да господь с тобой, эти креветки из Беларуси уже, наверное, лет 15 в Курской, Могилевской областях продаются. В экономически свободной зоне, которую мы создали, у нас их 7 - в каждой области и Минске. Пришел один инвестор, по-моему, отец у него в Норвегии в свое время был занят переработкой рыбы, добычей и так далее. Он построил огромное предприятие. Закупает по всему миру, где дешевле рыба, ну в основном из Норвегии, перерабатывает, креветки в том числе, обеспечил полностью рынок в Беларуси. Купил компанию «Русское море» в России. Он как продавал такие объемы своим этим на месте магазинам, сетям и прочим, так и продает.

Почему они против нас воюют? Потому что сами конкурировать не могут. Ваши российские молочники, мясопереработчики… Вам далеко до нашей продукции лишь только по одной причине: когда Союз развалился, вы перешли на технические регламенты, то есть понизили уровень, критерии требовательности к продуктам питания, а мы сохранили благодаря Лукашенко государственный стандарт. Притом наше качественнее оказалось и подешевле. Хоть вы вот и правильно говорите, что сейчас и белорусское качество-де имеет цену.

О высоких технологиях

- Мы подошли к тому, чтобы создавать свои самолеты, вертолеты, участвуя в кооперации. Одна страна вообще нигде не создает самолеты. Мы создали в Беларуси свой искусственный спутник и российской ракетой-носителем вывели его на орбиту. Мы стали космической державой.

Но главное не это. Создав свой спутник, мы сектор экономики предприятий подняли на этот уровень, на высокий технологический уровень. Дальше. Нам говорят: ну, в постчернобыльской стране строить атомную станцию. Это было непросто - убедить людей. В предвыборную кампанию принял решение о строительстве своей атомной станции. И это поднимает опять же на высокий уровень развитие нашей экономики.

Мы вынуждены идти на самые современные технологии, потому что экономика открыта. 25-30 процентов производимого в стране мы потребляем, а 70-75, мы экспортируем. У нас открытая экономика, мы вынуждены идти на жесточайшую модернизацию. Вот в чем суть. И вот этой точкой роста вся страна стала.

О деньгах

- Вот что хочу сказать россиянам - у вас там расхожая такая фраза, белорусы, они вот тут «поддаивают» Россию, они за счет России живут. Знаете, я и Президенту, своему другу и коллеге, часто говорю: даже если вы вложили российский рубль или доллар в белорусскую экономику, вы будете в выигрыше больше, может, чем где-то вложите у себя. Когда кредиты мы брали для поддержки нашей валюты, это были непростые переговоры. Я Путину говорю, как аргумент говорю: слушай, ну чего ты уперся, дай 2 миллиарда долларов, ты же, говорю, в свою экономику вкидываешь ну триллионы рублей и сотни миллиардов долларов. Он мне говорит: слушай, ну неужели ты не понимаешь, мы разные государства, но это же наша экономика. Я говорю: стоп! Белорусская экономика - это финишное производство, оно как было сборочным цехом в Советском Союзе, оно так и осталось по многим позициям, ну процентов на 70, сборочным цехом, чьим? России. Второе: на ваших предприятиях, которые сотрудничают, поставляют комплектующие, сырье для нашего сборочного цеха, работают 7, а по некоторым подсчетам, 10 миллионов человек. Если остановится финишное производство, что будет с поставщиками и комплектующими вашими? У вас что, немцы купят двигатель ваш или трансмиссию, шасси, металл? Нет. «Да, вообще-то ты прав». То есть его это убедило. Притом я же говорю: не так прошу, как твои предприятия. Я прошу - одолжи деньги. Мы всегда были надежными в плане возврата этих кредитов как перед МВФ, так и перед россиянами.

О нефти

- В Таможенном союзе мы договорились - единая таможенная территория с перемещением всех товаров. Произвели из этой продукции товар - вы продаете куда хотите. Так оно и есть, кроме нефти и газа.

Вот нефтеперерабатывающий завод. Покупает у ваших компаний или ваши компании поставляют свою нефть, перерабатывают у нас и продают. Дальше из этой нефти мы вырабатываем определенные продукты. Это бензин, это ракетное топливо, дизельное топливо и прочее. Это хорошо знаете. Продаем на рыночных условиях, где дороже заплатят, туда и продаем. Посмотрели. Говорят: «Нет, вы слишком много зарабатываете, нефть купили, продаете дорого на Западе, цены там, ясно, подскочили на бензин и прочее». Я говорю: «Так это же ваш принцип рыночный. Где дороже платят, там и продают». - «Но это особый товар. Так, давайте-ка вы из своего бюджета перечисляете в наш бюджет вот эти, - определили размер пошлин на нефтепродукты, - вы это перечисляете в наш бюджет». Я говорю: «Слушайте, какой же это Таможенный союз? Мы же вам не говорим, что вот вы у нас что-то купили и даже реэкспортом продаете. Почему вы с нас берете деньги?»

Я прямо говорю: мы создаем Союз, чтобы задушить Беларусь? Я сотрудничать не буду в таком направлении. Таскались-таскались, ладно, половину таможенных пошлин все равно будем забирать, а половину оставляйте у себя в бюджете, то есть с барского плеча. Я говорю, ну хорошо - половина. Может быть, где-то придет время, договоримся об остальном. Совершили налоговый маневр в России через полгода после того, как подписали об этих полутора миллиардах, которые остаются в бюджете. В результате этого маневра правой рукой все забрали из бюджета Беларуси в Россию. Опять вот собираемся обмениваться ратификационными грамотами и прочим. Мужики, ну что вы творите? Наше положение еще сложнее, чем у вас в стране. У нас же нет нефти. Зачем вы забрали то, что вчера фактически мы договорились, из нашего бюджета? Долго переговоры вели. Вернули компенсацию, что забрали эти маневры, ну это ненормально.

О соседях

- Вы ввели эмбарго против Молдовы. И нам - вы тоже вводите против Молдовы эмбарго! Я поехал в Молдову. И вот несколько впечатлений. Молдову довели до ужаснейшего состояния. Там они еле-еле душа в теле, как у нас у россиян, белорусов говорят. Вот они присоединились, подписали договор об ассоциации, типа Украины с Евросоюзом. Вот я поговорил с президентом, положил перед собой карту и смотрю. Молдова, представляете, Приднестровье, а сейчас Украина. Клочок земли, отрезанный полностью от нас.

Сейчас вы закрылись от Молдовы и нам говорите - надо закрыть. Кто заполнит эту нишу? Ну, французы, итальянцы. Они что, лучше молдаван? Так они же в этом Евросоюзе, в котором мы не хотим, чтобы была Молдова ассоциированным там каким-то членом. И вот я сижу и думаю: правильно ли мы поступаем в этой ситуации? Пускай это будет для многих из вас риторическим вопросом. Поэтому прежде чем что-то делать, давайте не спешить, давайте договоримся. С Украиной, ну давайте, разорвем отношения. Вот они строят там забор из сетки. А мы со своей стороны и вы построим железобетонный забор. Возможно? Нет. Там много наших людей. Но если Украина не будет в нас заинтересована, как сейчас, она вообще не будет с нами разговаривать. Мы зачем их толкаем через гибель, через прочее туда?

А Молдову закрыли. Чтобы научить других? Маленькая - давай придавим. Не надо этого. Это нам дивидендов не принесет. Конечно, Россия без Молдовы обойдется. А у нас предприятия есть, которые перерабатывают их виноматериалы. Ну как их закрыть? То есть, когда глубже на эту проблему начинаешь смотреть и видишь людей и с ними ведешь диалог, становится не все так однозначно.

Вы знаете, Запад ввел против нас санкции. У нас было много предложений. Я, как россияне сейчас поступили, эмбарго ввели на некоторые вещи, я ведь очень просто тоже мог Западу по носу щелкнуть. Других дорог нет? Нет. По нашим трубам поставляется нефть по нефтепроводу «Дружба». Хорошо. Вы санкции против меня - я вас остановил на границе и закрыл вентиль. Живите.

Но, во-первых, пострадает Россия. Это наш союзник. Поэтому, вводя любые санкции, ты должен думать о другой стороне этой палки. Дальше. Остановить всех на границе, ну можно было, особенно как сейчас, да и тогда были проблемы с дорогами в Украине, в основном через Беларусь шел поток в сто миллионов с лишним. Думаю, остановим, но пострадают наши перевозчики, еще и санкции введут и против перевозчиков, против железной дороги и так далее и тому подобное. Вот из чего я исхожу, оценивая то или иное направление своей деятельности, своих соседей, своих друзей или же принимая какие-то решения.

О расширении НАТО

- НАТО придвигается к границам Беларуси, и нас это не может не беспокоить. Почему меня назвали диктатором Европы? Меня ж принимали и во Франции, и в Германии, в США. Я встречался, форумы проводил, а потом стал диктатором буквально через два года после избрания. Лет, наверное, 17 назад, выступая в День Советской Армии и Военно-Морского флота. 23 февраля у нас остался праздником (посмотрите календарь, это тоже о многом говорит). Возьмите мое выступление. Тогда в России с Западом игрались. Тогда вы готовы были лечь под Запад.

Я «брякнул» открыто, честно свою позицию. Я им говорил: мы разогнали Варшавский Договор, мы отдали вам бесплатно Восточную Германию, мы вывели свои Вооруженные Силы, мы уничтожили огромное количество ядерного оружия, мы убрали с линии огня ядерное тактическое оружие из Европы под гарантии, что вы никогда не будете продвигаться на восток. Но вы начали продвигаться на восток, и это нас не просто беспокоит, а беспокоит вдвое больше, чем россиян. Потому что вы продвигаетесь к нашим границам. И эта линия красной нитью проходит через нашу политику и сейчас. И во время конфликта в Украине, где я занимал однозначную позицию.

Когда вот эта вся вакханалия шла, мы не единожды адекватно реагировали на поведение НАТО в Европе. Меня как Главу государства не может не беспокоить любое шевеление у наших границ. Но, несмотря на то, что я так откровенно говорю по НАТО и другим, я не хочу воевать ни с кем.

О борьбе с коррупцией

- Я еще до президентства возглавлял комиссию по борьбе с коррупцией, так ее в народе называли, в Парламенте нашей страны. Поэтому для меня это не ново. Я внутренне не переношу воров, грабителей и прочих. Нет, мы не планируем совершить переворот в законодательстве и модернизировать все. Мы будем совершенствовать, что мы и делаем каждый год, можно сказать каждый час. Вот сейчас мы вносим дополнения в закон, идет обсуждение всенародное, общегосударственное тех предложений, которые внесены для совершенствования этого закона. Я попросил, чтобы опубликовали, пусть народ выскажется. В «Советской Белоруссии» опубликовано очень много интересных предложений. Вы знаете, почему я обратился к народу? Закон ведь пишут и готовят чиновники. По нашим исследованиям они занимают второе место в коррупционных проявлениях. Первое место здравоохранение у нас занимает. Второе - чиновники, третье - строительство и так далее. Поэтому хотелось бы услышать людей.

 Вы знаете, я этим вопросом постоянно занимаюсь не потому, что он популярен у населения. А потому, что я усвоил и убежден, и вы меня поддержите в том, что я скажу. Что бы ты ни делал, какие бы реформы ни проводил, какие бы у тебя ни были хорошие задумки и мысли, если у тебя высокий уровень коррупции - это труба, это выброшенные средства, это испорченное общество. Коррупция, как ржавчина, разъедает любую ткань общества, будь то экономика, социальная жизнь. Потому что народ на несправедливость очень резко реагирует. Я это очень хорошо усвоил.

О 70-летии Победы

- К 70-летию будет все то, что, наверное, будет и в России. Начиная от военного парада, демонстрации, - как у нас это все бывает. Но самое главное - самое тяжелое и главное - дойти до каждого памятника. Я не говорю об участниках Отечественной войны, у них к нам вопросов нет, они все живут в жилых домах, квартирах, этот вопрос решен уже давно, у нас нет бездомных участников Великой Отечественной войны. К сожалению, многие уже ушли, осталось их у нас уже тысяч 30, наверное. К сожалению, и они уходят, хоть им приказ Главнокомандующего один - жить! Я вижу знакомые лица, говорю: молодцы, хотя с сожалением в душе: уходят эти люди. Это очень страшно, когда умрет последний участник войны. Это очень большой будет недостаток, очень большая будет зияющая такая воронка, которую очень трудно кем-то заполнить.

Когда мы строили музей истории Великой Отечественной войны, мы на это пошли, потому что, я уже говорил об этом, люди начали забывать и молодежь, что была такая Победа и что за цена этой Победе, что мы спасли человечество от «коричневой чумы», - это величайшая заслуга нашего народа, и молодежь об этом должна помнить. Нам удалось встряхнуть молодежь, вот эти парады, эти манифестации, демонстрации, - там молодежи на парад приходит полмиллиона человек. Мы его проводим в центре города, напротив музея Великой Отечественной войны, и вокруг - народ смотрит. Я смотрю, чем отличается ваш парад на Красной площади от нашего. Вы красиво это показываете, но видят его, к сожалению, ну сколько там, ну 2, ну 3 тысячи человек, а у нас это огромное пространство заполняется людьми. На последний пришли 600 тысяч, с детишками все.

Эту Победу у нас хотят забрать. Я когда-то говорил, что придет время, когда нас будут обвинять, что мы развязали эту кровавую войну. Смотрите, это факт, нас уже обвиняют. А я это сказал еще лет 15-17 тому назад, что у нас отберут эту Победу, если мы ее не будем защищать. Слава богу, что в России времена настали такие, что вам пришлось или вы поняли, что это достояние и не надо стесняться об этом говорить. И вы парады восстановили и более широко, хотя бы по телевидению, это показываете. Но это должно быть в каждой деревушке, в каждом селе, вот это самое главное.

О грядущей избирательной кампании

- У президента с народом есть такая связь, я не берусь вам охарактеризовать ее, откуда она. Когда ты говоришь, народ сразу же тебя понимает и воспринимает или отвергает. Бывает и это. Вот что-то такое невидимое должно быть в человеке от рождения. Таких людей много в мире. И если вот народ избирает такого человека, он его будет поддерживать всегда и прощать ему ошибки. Я не о себе говорю, я вообще в размышлениях пришел к этому выводу: нельзя стать президентом сильным, нормальным, если от природы у тебя нет вот этого людского, человеческого. Если этого нет, ты не станешь настоящим президентом. Говорят, президентами не рождаются, становятся великими и прочими. Да, ты многому учишься, но, если мама не заложила с папой тебе при рождении этого, настоящим очень трудно стать. Чтобы ты мог разговаривать с людьми, чтобы ты мог влиять на них, чтобы ты мог говорить непопулярные вещи, и они тебе верили и понимали, что иначе нельзя. Но и ты должен говорить откровенно.

Если бы выборы были завтра, я бы вам сказал: да, я пойду. Но до выборов-то еще почти год. И что произойдет за этот год, непонятно. Мне предлагали, я могу на выборы пойти и в марте. Раньше нет, по Конституции, а в марте вот следующего года. И вот у Лукашенко рейтинг хороший, там почти 90 процентов. Давайте пойдем, никто - ни Запад, ни в России - никто не скажет: Лукашенко что-то подтасовал. И я  три дня тому назад сказал публично - это будет нечестно. Как бы ни сложилась ситуация, выборы состоятся в октябре-ноябре, как общество воспринимает и как оно готово. То есть 5 лет заканчиваются, тогда и пойдут выборы. А подстраиваться под ситуацию, чтобы сохранить власть, зачем? Все равно у народа останется зазубринка, а наши оппоненты получат факт для критики тебя.

О научно-творческой интеллигенции.

- Научная и творческая интеллигенция в любой стране играет главную роль в формировании общества. Научная интеллигенция в Беларуси - полные государственники. Где бы они не были, в науке, на производстве, они во многом формируют нашу политику. Я не могу обидеться на творческую интеллигенцию. Раньше было очень сложно. Да что там греха таить. Националисты у нас пошли с Академии наук, по-моему, с института истории. Там были первые ячейки Белорусского народного фронта, нашей крайней националистической организацией. Мне кажется, сейчас такого нет. Если есть среди творческой интеллигенции люди, которые не поддерживают нынешний политический курс, их немного.

Есть оппозиционные партии. Они крайне малочисленны. Главная их задача – это гранты на западе выторговать. Прихватить что-то, потом поделить и то ли автомобили купить, то ли особняки построить. Ну ладно, если эти фонды Эберта, Аденауэра и прочие поставляют нашей оппозиции деньги, а они строят что-то и покупают - это тоже инвестиции. Пускай пока строят, покупают, но мы им не даем разгуляться здесь, чтобы майданы какие-то были и прочее, хотя попытки такие были.  Сейчас народ понимает. Если бы Лукашенко не принял жёстких мер в 2010 году, то было бы, что на Украине.

Потворства к оппозиции никакого не должно быть. Снисхождение же какое-то возможно. Ну, дали тебе грант, ты построил дом, автомобиль купил, ну, слава богу, что деньги не пошли на уставные цели - на борьбу с режимом. Сейчас американцы и западники говорят: нет, уже не дадим. Всё равно бесполезно, власть вы не разрушите, Лукашенко не скинете. Разве это оппозиция, которая кормится на чьи-то деньги. И проповедует чьи-то интересы вразрез интересам нашего народа.

Но самое главное для интеллигенции у меня есть внутренний тормоз и закон. Я нигде, никогда не просил никого писать портреты, опусы для Лукашенко, чтобы его возвеличивать. Более того, я это воспринимаю как подхалимаж и вредительство. Только тебе начали подпевать откуда-то, жди беды.  Это как коррупция. Только где-то появилась, завтра жди беды.

Для творческой интеллигенции всегда было свойственно возвеличивание, создание образа лидера из тебя. Один лидер – поют одно, приходит к власти другой лидер – те же ему пишут и поют. Я здесь обвиняю власть, прежде всего, которая фактически платит через кого-то и подталкивает творческую интеллигенцию. Чтобы они описывали тебя и твой курс.

Лидеры меняются, а в целом творческая интеллигенция веками сохраняется, и не надо ее унижать этим самым. Это главное. Как нельзя унижать общество в целом и помнить, откуда ты сам пришел.

материал подготовил

                                                                                              Андрей Антонов