УБИТ ПОЭТ, СЛУГА ОТЧИЗНЫ…

     О нём, о его гибели написано столько, что, кажется, мы знаем о гении всё. Но так ли это? Я не удивлюсь, если услышу вопрос: как Пушкин мог писать такие красивые стихи, поэмы? Он же был повеса, службой пренебрегал, любил покутить и т. п. В сознании многих наших сограждан «стараниями» отдельных (отдельных от народа) пушкиноведов сформировался именно такой образ Пушкина. Нас пичкают информацией, что после окончания Лицея поэт недолго числился в каком-то ведомстве, службой себя не обременял, в основном занимался литературой, был под надзором полиции, в оппозиции к самодержавию, даже собирался иммигрировать из России. В пример этому эти пушкиноведы приводят слова самого поэта об одном из своих героев «бежал от службы и чинов».

     Но мог ли безответственный повеса, пренебрежительно относившийся к государственной службе, своей стране оставить нам такое колоссальное и содержательное творческое наследие, уйдя из жизни всего в 37 лет. Наследие, проникнутое патриотизмом, любовью к России, знанием народных традиций. Конечно же, человек, стремящийся к праздному времяпровождению, такого сделать не мог. А Пушкин, о чём я писал в своей книге «Расскажи о себе, Русь», был не просто гениальным поэтом. Это был певец нашей русской старины, патриот, призывавший держаться наших русских традиций.

     В плане знакомства с малоизвестными фактами биографии Александра Сергеевича интересны исследования российского писателя Сергея Юрьевича Порохова «Секретная жизнь Пушкина» и «Главная милость императора: Николай I и Александр Пушкин».

     Автор приводит отрывки писем Пушкина к младшему брату Льву. В июле 1822 году поэт пишет брату из Кишинёва: «В службе ли ты? Пора, ей богу пора. Ты меня в пример не бери – если упустишь время, после будешь тужить – в русской службе – должно непременно быть в 26 лет полковником, если хочешь быть чем-нибудь когда-нибудь – следственно разочти; – тебе скажут: учись, служба не пропадет. А я тебе говорю: служи – учение не пропадет».

     Осенью того же года Пушкин наставлял брата: «Ты в том возрасте, когда следует подумать о выборе карьеры; я уже изложил тебе причины, по которым военная служба кажется мне предпочтительнее всякой другой. Во всяком случае, твое поведение надолго определит твою репутацию и, быть может, твое благополучие».

Это пишет молодой человек, уже имевший за плечами 5-летний опыт государственной службы в одном из самых ответственных российских ведомств - Коллегии иностранных дел, куда он был определён в 1817 году после окончания Лицея.

     При приёме на службу в Коллегию будущий поэт дал не менее трёх подписок о неразглашении государственной тайны. Не в этой ли секретности причина, что сам поэт почти не писал о своей служебной деятельности, и так мало об этом сведений в открытой печати?

     Порохов отмечает: «Коллегия иностранных дел была создана Петром Великим в 1720 году для выполнения, прежде всего, разведывательных задач. Не случайно авторы «Очерков по истории российской внешней разведки» под редакцией академика Е. М. Примакова подробно повествуют о деятельности Коллегии – предшественнице иностранного отдела ВЧК-ОГПУ, ПГУ КГБ СССР и нынешней Службы внешней разведки России… Коллегия включала в себя Секретную экспедицию, которую называли еще «политическим департаментом», поскольку она занималась политической разведкой.

     Это было единственное учреждение, подчинявшееся не Сенату, а императору - подобно тому, как нынешняя Служба внешней разведки подчиняется только президенту…

Интересно, что в ведомство Коллегии иностранных дел в то же время были отданы яицкие казаки – тогда неспокойное порубежье России. Во времена Пушкина в непосредственном ведении Коллегии находилась Бессарабия – плацдарм русской внешней политики на юге Европы, правый фланг русско-турецкого противостояния.

Одним из сотрудников Секретной экспедиции и стал Александр Сергеевич Пушкин. По понятным причинам он не оставил воспоминаний о том, чем занимался в Коллегии. Из этого некоторые исследователи делают поверхностный вывод, что поэт там якобы даже не появлялся».  

     И далее: «Поддерживаемое на протяжении многих десятилетий представление о Пушкине, как о трутне на государевой службе, даже если оно было в какой-то мере инициировано самим поэтом, непростительно для исследователей и оскорбительно для того, кто был и остается гордостью России».

     Я бы добавил и оскорбительно для всех нас - граждан России, для которых Александр Сергеевич является величайшим авторитетом. Поверхностное и негативное освещение жизни поэта характерно для когорты вредителей, окопавшихся во многих российских сферах. Они постоянно будут принижать всё русское, превозносить иностранное, компрометировать патриотически настроенных литераторов, чтобы вызвать негативную реакцию общественности к их творчеству. Чтобы это творчество как можно меньшее влияние оказывало на умы и сознание соотечественников.

     Сам Порохов служил в штабе Ленинградского военного округа, был военным корреспондентом, полковник запаса и, полагаю, имел доступ к архивным документам, на основе которых сделал подобные выводы. Он утверждает, что так называемые южные ссылки поэта в начале 20-х годов 19 столетия, в том числе, в Бессарабию, которая входила в сферу ведения Коллегии иностранных дел, тоже были связаны с исполнением им секретных поручений по сбору информации о граничащих с Россией районах Османской империи. Русско-турецкие отношения того периода сопровождались постоянными военными конфликтами. И Россия готовилась к очередной войне с опасным и коварным южным соседом.

     Пушкин служил в Коллегии иностранных дел до ссылки в Михайловское в 1824 году и впоследствии по высочайшему соизволению с конца 20-х годов до своей гибели. Здесь хотелось бы коснуться темы оппозиционности поэта. Юности свойственны романтизм и революционность. Наш поэт не был исключением. Но с годами, в ходе трудовой и литературной деятельности пришло более глубокое понимание исторических процессов, взаимоотношений в обществе, значение самодержавной власти для России начала 19 века.

     О своём отношении к самодержавию он напишет в 1828 году  в стихотворении «Друзьям». Стих написан в ответ на оскорбительный выпад А. П. Полторацкого, служившего офицером-квартирмейстером в Бессарабии в начале 20-х годов 19 века. В письме к Вяземскому Александр Сергеевич пишет: «Алексей Полторацкий сболтнул в Твери, что я шпион, получаю за то 2500 в месяц, (которые очень мне пригодились бы) и ко мне уже являются троюродные братцы за местами и милостями царскими». «Болтовня» Полторацкого подтверждает факт работы Пушкина в русской спецслужбе того времени. Ведь Полторацкий был в Бессарабии в те же годы, что и Пушкин, и мог быть осведомлён о его служебной деятельности.

     Насколько известно, Николай I читал это стихотворение. Но не рекомендовал к публикации. Сколько в нём глубинного смысла и понимания мышиной возни царедворцев, пытающихся удержаться у трона и сохранить свои привилегии, богатства за счёт простого люда.

     Император ценил светоча русской поэзии. После встречи с ним в 1826 году Николай сказал министру внутренних дел Д. Н. Блудову, что «нынче я говорил с умнейшим человеком России». Самодержец становится личным цензором поэта и его первым читателем. А 28 января 1837 года после дуэли с горечью отмечает: «Я  теряю  в  нем  самого замечательного человека в России». Они были почти ровесниками. Николай был старше Александра всего на три года.

Самое непосредственное участие Николай I принял и в женитьбе поэта на Наталье Николаевне Гончаровой. Он благословил их брак. Вмешательство государя кажется на первый взгляд удивительным. С чего бы это он уделил молодожёнам, не входящими в круг высшей аристократии, столько внимания. Но род Гончаровых, видимо, являлся побочной ветвью династии Романовых. На это указывал ещё Иван  Иванович  Голиков (1734-1801)  в  труде  «Деяния  Петра  Великого,  мудрого  преобразителя  России»,  написанном  в конце 18 века.

     Марина Цветаева при описании биографии Натальи Гончаровой пишет, что Пётр I, неоднократно посещая Калугу, бывал в доме Абрама Гончара, отца нескольких красивых дочерей. И впоследствии сын Абрама Гончара - Афанасий положил начало полотняному делу в России. Сергей Порохов приводит содержание письма, адресованного Петром Великим Афанасию Абрамовичу Гончарову: «Дорогой сынок! Я слыхал, ты разбогател и можешь вовсю  заняться  парусным  делом.  Благословляю  тебя.  Петр». Вот так, тепло и душевно великий император обращается к молодому человеку из простой купеческой семьи, имевшему весьма выгодные заказы на изготовления парусов для русского флота.

Афанасий Гончаров умер в преклонном возрасте в 1784 году, оставив баснословное по тем временам состояние в три с половиной миллиона рублей. Думаю, что приведённые факты говорят о многом. Поэтому Николай I и уделил этому браку своё внимание. А, вступая в брак с Натальей Гончаровой, Пушкин становился вхож в императорскую семью. Если учесть его литературный талант, общественный авторитет, патриотизм, нетерпимость к лицемерию, опыт работы в спецслужбе и полученный объём информации, растущее влияние на царя, то он становился крайне опасным для окружившей трон иноземно-масонской камарильи.

      Пользуясь благосклонностью императора, Пушкин получает доступ к государственным архивам. По поручению Николая I работает над историями Пугачёвского бунта, Петра Великого. Возможно, в государственных архивах поэт познакомился и с хранящимися там древними манускриптами. Ранее, работая в Коллегии иностранных дел, он имел, полагаю, доступ к архивным документам, в которых также могли содержаться сведения об историко-политических событиях. И знакомство с летописными документами могло помочь ему так колоритно описать картины русской старины.    

     В 1833 году Пушкин избирается членом  Российской академии. При поддержке Николая I российское общество получало крупнейшего мыслителя, литератора, способного развернуть духовно-историческое развитие страны в направлении русского национального вектора. В своих книгах Порохов ссылается, что в архивах вюртембергского и австрийского министерств иностранных дел были обнаружены секретные депеши послов этих государств, где Пушкин предстаёт как видный политический деятель, идейный глава русской партии, противостоящий партии иноземцев, пытавшихся стеной отгородить Николая I от русского общества. Судя по документам, Пушкин стремился сломать эту стену. За что и был убит в результате заговора.

     Та же участь постигла и других выдающихся поэтов России – Михаила Юрьевича Лермонтова, Сергея Александровича Есенина, Николая Михайловича Рубцова. Они все служили Солнцу, Свету и Правде. Ведь и настоящая Россия крепко, очень крепко связана с Солнцем, Светом и Правдой. Поэтому сатанисты разных мастей, находившиеся в окружении власть предержащих и разных слоях российского общества, действовавшие тайно и подло, интригами пытались мешать их светлому творчеству и довести до гибели.

По отработанной схеме вокруг них прижизненно, а после гибели посмертно создавался ореол «неуживчивого» человека, склонного к каким-либо злоупотреблениям, гулянкам и т. п.  Машина дискредитации русских гениев работает неустанно. У неё в холопах разномастные исследователи, литературоведы, журналисты, политологи и политические деятели.

     Зная подоплёку клеветы в адрес поэта, Николай I фактически вынудил Пушкина во время аудиенции 23 ноября 1836 года дать слово, что тот не будет участвовать в дуэли ни под каким предлогом. Но поэт своё слово не сдержал. Не смог. Уж очень нагло и подло вела себя антирусская нечисть.

Перед смертью поэта император писал ему:  «Если  Бог  не  велит  нам  уже свидеться  на  здешнем  свете,  посылаю  тебе  мое  прощение  и  мой  последний  совет умереть христианином. О жене и детях не беспокойся, я беру их на свои руки». И царь сдержал своё слово. Все дети Пушкина были обеспечены и пользовались покровительством самодержца. А в дальнейшем его потомки неоднократно роднились с семейством Романовых.

     Несколько слов о склонности Пушкина к кутежам и различным утехам. Сохранились воспоминания известного пушкиниста и современника поэта Павла Васильевича Анненкова (1813-1887): «Физическая организация молодого Пушкина, крепкая, мускулистая и гибкая, была чрезвычайно развита гимнастическими упражнениями. Он славился как неутомимый ходок пешком, страстный охотник до купанья, до езды верхом, и отлично дрался на эспадронах, считаясь чуть ли не первым учеником известного фехтовального учителя Вальвиля». А сын князя Петра Андреевича Вяземского (1792-1878) - друга Пушкина Павел писал: «В 1827 году Пушкин учил меня боксировать по-английски, и я так пристрастился к этому упражнению, что на детских балах вызывал желающих и не желающих боксировать, последних вызывал даже действием во время самых танцев».

Как-то эти характеристики не соответствуют личности, которая предавалась постоянному увеселению. Наоборот, эти свидетельства говорят о собранности и целеустремлённости молодого Пушкина. Да и император вряд ли бы согласился на брак своей родственницы, пусть и дальней, с повесой и мотом. И вряд ли бы называл молодого гуляку «умнейшим человеком России» и поддерживал с ним отношения. У Николая I было предостаточно возможностей получить сведения о любом гражданине. Жандармское управление, министерство внутренних дел исправно выполняли свою работу.

     Я не идеализирую личность Александра Сергеевича. У него, как и у всех живущих на земле людей были свои недостатки. Как не идеализирую и его отношения с Николаем I, да и самого царя Николая. Романовы больше думали о собственном благополучии, чем о русском народе. Но мы должны очищать память поэта от той шелухи, которая высыпана на него злопыхателями и недругами России.

     Произведения Пушкина во многом способствовали пробуждению национального самосознания, пониманию исконно русского мировоззрения и в целом русского мира.  Поэтому вокруг него начали плести изощрённую и мерзкую интригу. По мнению организаторов этого заговора, Россия не должна была идти по русскому пути, к чему своим творчеством звал Пушкин, обладавший влиянием на императора и на российское общество. Его необходимо было устранить, чтобы он не напоминал соотечественникам и о славной русской старине, о традициях, которые помогали нашим предкам одерживать победы.

     В связях с Дантесом была оболгана жена поэта, задействованы люди из высшего света, распускавшие эти грязные слухи и небылицы о самом Пушкине. Создавалась атмосфера психологического давления на него. Зная об отношении Николая I к поэту и ввиду отсутствия компромата на Александра Сергеевича, организаторы злодейства не могли расправиться с ним открыто, руками царя или приближённого к царю круга. Поэтому в ход пошла подлая интрига, на острие которой находились голландский посланник в Петербурге Луи Геккерн и усыновлённый им во взрослом возрасте Жорж Дантес.

Об этой парочке и их роли в убийстве Пушкина стоит сказать особо. Ибо история убийства Пушкина, да, считаю именно убийства, показывает, как мировая закулиса способна осуществлять на территории России свои коварные планы. Это была, полагаю, спланированная операция, которые продолжает осуществлять запад на российской территории по настоящее время.

     По своему происхождению голландский дипломат из рода Геккернов принадлежал к так называемой «международной аристократии», которая являлась питательной средой масонских обществ.  В 1813 году он получил титул барона Первой французской империи. Его российский покровитель вице-канцлер империи Карл Нессельроде (отец немец, мать, по ряду источников, еврейка), в первое время после поединка бывший на его стороне, затем резко изменивший суждение (быть может, в связи с позицией царя), отмечал в своём письме от 1840 года, что Геккерн «на все способен: это человек без чести и совести; он вообще не имеет права на уважение и нетерпим в нашем круге».

Жорж Дантес, будучи младше голландца на 20 лет, родился в 1812 году. Вадим Алексеевич Пигалев (1940-1991), литератор, кандидат исторических наук, в работе «Пушкин и масоны» писал: «Жорж Дантес был сыном крупного французского дельца-промышленника из Сульца, владевшего замком, который ранее принадлежал Ордену тамплиеров (храмовников). Замок достался семье не случайно. Дядя Дантеса был командором Ордена тамплиеров. Семья Дантесов, исповедуя храмовничество, находилась на особом положении среди «братьев». После смерти дяди состояние Дантесов не пошатнулось, а, напротив, благодаря «секретным друзьям» значительно увеличилось». Храмовники были тесно связаны с масонами.

     Дантес учится в Сен-Сирской военной школе, затем поступает на военную службу в Пруссии и, получив рекомендательные письма близкого к масонству принца Вильгельма Прусского и жены французского принца герцогини Марии Беррийской, направляется в Россию. В феврале 1834 года высочайшим приказом зачисляется корнетом в Кавалергардский полк.

     В Петербурге он, видимо, не случайно сходится с Геккерном, который вводит франкоэмигранта в светское общество, где тот с учётом своей внешности  и манер пользуется успехом. В 1836 году Геккерн получает разрешение на усыновление Дантеса (при живом отце) и возможность последнему именоваться бароном Геккерном. Ни разу не женатый в своей жизни Геккерн становится отцом.

     В ряде публикаций приводятся слова князя Александра Трубецкого, служившего с французом в Кавалергардском полку: «За Дантесом водились шалости, но совершенно невинные и свойственные молодёжи, кроме одной, о которой мы, впрочем, узнали гораздо позже. Не знаю, как сказать: он ли жил с Геккерном или Геккерн жил с ним… Судя по всему, в сношениях с Геккерном он играл только пассивную роль».

     Не указывает ли череда изложенных событий, уважаемый читатель, на историю внедрения агента, в данном случае Дантеса, с целью выполнения им особой миссии. В нашем повествовании весьма отвратительной, ставящей целью устранение великого поэта. А за подготовкой этого агента, планированием его действий, полагаю, стоял один из масонских центров. Выбор Дантеса, в качестве исполнителя был обусловлен, скорее всего, его происхождением, причастностью к тайным обществам, крайне низкими моральными качествами, а также тем, что он был отличным стрелком. Т. е. этот тип соответствовал необходимым критериям.

     4 ноября 1836 года почта доставила Пушкину и ещё нескольким лицам анонимный пасквиль, присваивавший поэту «диплом рогоносца», указывая на измену его жены. Что было явной фальсификацией. Всё делалось в соответствии с возможным масонским правилом: «Если писатель напишет в своей книге мысли и рассуждения совершенно правильные, но не подходящие к нашему учению или слишком преждевременные, то следует или подкупить этого автора или его обесславить».

     Поняв, что оскорбительный пасквиль может исходить от упомянутой «сладкой» парочки, поэт вызывает Дантеса на дуэль. Геккерн просит о двухнедельной отсрочке, Пушкин соглашается. И в этот период Дантес делает предложение руки и сердца сестре Натальи Пушкиной - Екатерине Гончаровой, которая была старше его на 3 года. В ход пошло ещё одно масонское правило: «На мировые события можно влиять посредством женщин». Судьба же Екатерины Гончаровой, видимо, мало интересовала заговорщиков. Для осуществления цели все средства были хороши. Пушкин вынужденно отзывает свой вызов, так как Дантес становится женихом его родственницы.

     10 января 1837 года Екатерина Гончарова становится женой Дантеса-Геккерна. Впоследствии она родила ему четверых детей и умерла на седьмом году замужества. Но даже состоявшееся родство с семьёй Пушкиных не останавливает Геккернов. По Петербургу распространяются слухи и скабрезные шутки о семье поэта. Душевное состояние поэта на пределе. 26 января (7 февраля по новому стилю) он отправляет резкое письмо старшему Геккерну.  Стороны готовятся к поединку. И 27 января на дуэли Пушкин получает смертельное ранение.

     Уже раненый поэт стреляет в Дантеса. Тот стоит правым боком, прикрыв грудь согнутой в локте рукою. Пушкин тоже был хорошим стрелком. Его пуля пробивает мягкие ткани правого предплечья француза и, как говорит официальная версия, попадает в пуговицу мундира. Именно эту расплющенную пуговицу впоследствии показывают Геккерны при разборе дуэли. Но разве могла пуговица, пусть и металлическая, спасти от пули дуэльного пистолета Лепажа диаметром 12 мм и весом около 18 грамм при стрельбе с расстояния около 10 метров.

     Приводится официальное донесение о дуэли: «Полицею узнано, что вчера в 5 часу пополудни, за чертою города позади комендантской дачи, происходила дуэль между камер-юнкером Александром Пушкиным и поручиком Кавалергардского ее величества полка Геккерном, первый из них ранен пулею в нижнюю часть брюха, а последний в правую руку навылет и получил контузию в брюхо». Как же пуля, летевшая из пистолета Пушкина в грудь Дантеса, могла причинить последнему «контузию в брюхо», т. е. гематому живота.

     Существует версия и, на мой взгляд, весьма правдоподобная, что на Дантесе в момент дуэли была металлическая кольчуга либо, скорее всего, кираса. Получив ещё в ноябре 1836 года двухнедельную отсрочку, Геккерны заказали это защитное «оборудование». И применили его уже в январе. Дантес шёл на поединок надёжно защищенный. Когда пуля пробила руку и ударила в кирасу, то нижний край кирасы и мог причинить повреждение живота. А предать гласности наличие защитных доспехов у заговорщика, значило навлечь на себя полное презрение общества и отчасти раскрыть свои планы. Поэтому в ход и пошла заготовленная уже после дуэли пуговица.

     Сегодня в ряде публикаций об этой дуэли говорится, что Дантес, мол, защищал свою жизнь, и поединок был честным. Но предыстория и обстоятельства самой дуэли говорят об обратном. Дуэль была подлой со стороны Дантеса и явилась завершением вероломного заговора по убийству Александра Пушкина, истинного слуги Отчизны. 

Весною 1837 года обоих Геккернов высылают из России по месту жительства. В Нидерландах и во Франции не очень скорбели о смерти русского поэта. И этих проходимцев в дальнейшем отметили высокими должностями. Луи Геккерн с 1842 по 1875 год был полномочным представителем при императорском дворе в Вене.

А Дантеса во Франции ждала блестящая политическая карьера. В 1843 году он избирается членом Генерального совета департамента Верхний Рейн, в 1848 году депутатом Учредительного собрания. В 1852 году после исполнения им ответственного поручения к монархам Австрии, Пруссии и России император Наполеон III назначает его несменяемым сенатором.

     В 1848 году этот депутат-прощелыга начал судебный процесс против Гончаровых и семьи Пушкина о взыскании с них наследства покойной жены. И после смерти поэта его семью не оставили в покое. Эти претензии российскими властями всё-таки были отклонены. В 1863 году Дантес-Геккерн получает звание офицера, а в 1868 году звание командора Почётного легиона. Множился год от года его капитал. В городе Сульц по сей день есть улица его имени и музей.

     Вот так власти Франции отметили убийцу Пушкина. Возможно, за успешное проведение спецоперации на территории России. А после смерти почтили его память, что лишний раз показывает отношение западной элиты к нам и нашим ценностям. Я не случайно говорю власти Франции, ибо верхушки многих европейских стран живут своей, оторванной от народа жизнью. Множество простых французов относится к России и русским дружелюбно и с уважением.

     Но небеса ещё при жизни высказали Дантесу своё презрение не только стихами русских литераторов, но и устами его дочери Леонии-Шарлотты, родившейся в 1840 году. Повзрослев и выучив русский язык, Леония-Шарлотта прочитала стихи Пушкина, многие из которых потом выучила наизусть. У неё в комнате висел портрет поэта. А её любовь к Пушкину, своему дяде, лишала Дантеса самообладания. Она называла отца убийцей, обвиняя, что он целился в сердце русской культуры.

Это была талантливая девушка, сказывалось русское происхождение. Она самостоятельно освоила курс Политехнического института. И, видимо, начинала понимать истинные причины дуэли своего отца и дяди, истинные причины, почему её отец остался жив. Полученное техническое образование могло помочь разобраться, почему пуля, летевшая в грудь, причинила гематому живота.

     И тогда сенатор-командор, употребив своё влияние, поместил собственную дочь в психлечебницу, где Леония и скончалась, проведя там более 20 лет. Думаю, помогли братки-масоны, не желавшие лишнего привлечения внимания в результате семейных ссор к миссии Дантеса в России. Условия содержания во французских психлечебницах того времени были ужасные. Но это не остановило Дантеса. Он осмысленно отправлял собственную дочь на медленную и мучительную смерть, на лишения и унижения. Но у подлецов «пустое сердце бьётся ровно», когда это касается страданий окружающих, пусть даже близких людей. Лишь бы не трогали их самих. И именем этого негодяя, убившего своего гениального родственника и отправившего на мучительную смерть собственную дочь, названа улица французского города. Как это назвать?

Может показаться, что я слишком много внимания уделил событиям, которые привели Пушкина к гибели, и биографиям двух упомянутых проходимцев. Но мы должны разобраться в этой, пока ещё покрытой завесой недомолвок трагедии. А чтобы лучше понять произошедшее, надо больше знать и о лицах, которые в нёй участвовали. История убийства поэта наглядно показывает, на какие авантюры может пускаться запад, чтобы не состоялось возрождение русского национального сознания.

     Но вернёмся к личности Александра Сергеевича, которого я бы назвал русским волхвом 19 века. Мне возразят, потомок африканца не может претендовать на статус русского волхва. Да, прадед Пушкина – Абрам Ганнибал был африканцем, но он был эфиопом, а не негроидом. Если кто видел настоящего эфиопа, то, несмотря на тёмный цвет кожи, обратил внимание на европейские черты его лица. Уже в 1 тыс. до н. э. на территории Эфиопии существовали государственные образования. Негроидное население вряд ли было способно это сделать в то далёкое прошлое.

     Официальная наука говорит о существовании на сегодняшний день эфиопской расы, занимающей промежуточное положение между европеоидной (арийской) и негро-австралоидной расами. А 300 лет назад при рождении Абрама Ганнибала эфиопы были ещё менее смешаны с неграми. Поэтому вливание в славянскую кровь небольшого количества эфиопской крови дало плодовитое талантливое потомство.

     Существующие описания внешности поэта порой разноречивы. Недоброжелатели, искажая внешний облик поэта, подчёркивали его «африканизмы». Приведу воспоминания Веры Александровны Нащокиной – жены одного из лучших друзей Пушкина Павла Воиновича Нащокина (1801-1854). На мой взгляд, они наиболее достоверны. И что немаловажно, исходят от человека, относившегося к поэту с искренним уважением: «И вот приехал Пушкин с Павлом Войновичем. Волнение мое достигло высшего предела. Своей наружностью и простыми манерами, в которых, однако, сказывался прирожденный барин, Пушкин сразу расположил меня в свою пользу. Нескольких минут разговора с ним было достаточно, чтобы робость и волнение мои исчезли. Я видела перед собой не великого поэта Пушкина, о котором говорила тогда вся мыслящая Россия, а простого, милого, доброго знакомого.

     Пушкин был невысок ростом, шатен, с сильно вьющимися волосами, с голубыми глазами необыкновенной привлекательности. Я видела много его портретов, но с грустью должна сознаться, что ни один из них не передал и сотой доли духовной красоты его облика — особенно его удивительных глаз.

Это были особые, поэтические задушевные глаза, в которых отражалась вся бездна дум и ощущений, переживаемых душою великого поэта. Других таких глаз я во всю мою долгую жизнь ни у кого не видала».

     Современник Пушкина поэт Михаил Владимирович Юзефович (1802-1889) вспоминал: «Как теперь вижу его, живого, простого в обращении… очень подвижного… с великолепными большими, чистыми и ясными глазами, в которых, казалось, отражалось все прекрасное в природе, с белыми блестящими зубами, о которых он очень заботился… Он вовсе не был смугл, ни черноволос, как утверждают некоторые, а был вполне белокож с вьющимися волосами каштанового цвета…».

     Этот привлекательный во многих отношениях человек, гениальный поэт ещё и любил своё Отечество. Гордился его величием, историей. Именно ему принадлежат строки: «…клянусь честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить  Отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой нам Бог её дал». Поэтому сатанисты 19 века организовали подлую и изощрённую травлю поэта, приведшую к его гибели. Пачкать его память пытаются и сатанисты 21 века. Но прекрасные пушкинские произведения навсегда останутся с нами. И наши дети с их помощью будут познавать замечательный русский мир.

                                                                                                                      Андрей Антонов,

                                                                                              член Союза писателей России